|
 |
|
| |
|
|
Андерсон, ПОЛ: Сезон прощения.
Главы: [ 1 2 ]
|
Глава: 1
 гуши и Эл Китсон, воодушевленные идеей
Жуана. Всем им, одинаково молодым, хотя уже и не мальчикам, каждый из
которых имел свою веру, подготовка к празднику явно доставляла большое
удовольствие. Комнаты и коридоры под куполом заполнили украшения,
вырезанные из фольги или листового металла, склеенные из цветной бумаги
или скрученные из цветной проволоки. В воздухе плавали ароматы
приготовляемых угощений. Все напевали или насвистывали стародавние
песенки.
Овербек был доволен приподнятым настроением своего экипажа: в здешней
навевающей тоску и уныние обстановке это
помогало
повысить
работоспособность. Он немного поворчал, когда они объявили о своем
намерении украсить купол и снаружи, но вскоре сдался. В конце концов, у
него и других забот хватало.
Через два дня после памятного разговора торговец стоял "на улице",
когда к нему подошел Жуан. Ученик остановился и подождал, пока шеф
закончит беседовать с Раффеком.
Купол и ангары базы выглядели до странного яркими, совершенно
неуместными среди окружающего сумрака. За ними высились отвесные
десятиметровые серые стены Дахии, увенчанные смотровыми башнями с зубцами,
похожими на луковицы. Они сохранились лучше, чем внутренние постройки.
Вырождавшееся население Айвенго ютилось в развалинах старых каменных
особняков и храмов, которые еще не поглотил песок. Несколько властителей
сохранили для себя замки, несколько священнослужителей устраивали шествия
по галереям, колоннами которых служили идолы, и потом - вдоль извилистых
пыльных улиц. В центре города возвышался бывший дворец Императора. Веками
его растаскивали по частям, и теперь то, что он него осталось, являло
собой колоссальное бесформенное нагромождение камней.
Жители города обладали по сравнению с людьми олимпийским
спокойствием. Даже торговцы в своих тонких палатках не рекламировали
товар. Большинство мужчин-аборигенов носили кожаные юбки и были вооружены,
женщины одевались в накидки с зигзагообразным рисунком. Наиболее
состоятельные, а также военные с пиками, на которых развевались эмблемы
давно исчезнувших провинций, ездили верхом на узкомордых животных, похожих
на покрытых перьями лошадей. Ветер, завывающий в узких улицах, доносил
звуки шагов, стук копыт, скрип повозок, изредка - крики или плач костяной
флейты.
Овербеку было холодно, выдыхаемый им воздух клубился белым паром, в
нос били непонятные запахи. Небо над головой было темно-пурпурным, солнце
напоминало тусклый красноватый диск, кругом лежали глубокие тени, и ничто
в этом бледном свете не имело ни одного свойственного природе Земли
оттенка.
Гортанные звуки родного языка, словно шарики, выкатывались из горла
Раффека.
- Мы приняли вас, выделили вам место, помогали своим трудом и
советами, - говорил представитель Старейшин.
- Верно... За щедрую плату, - уточнил Овербек.
- Вы не должны лишать Дахию честной доли того богатства, которое
принесет адир. - Четырехпалая рука с большим пальцем, расположенным
напротив трех других, обвела окружающее пространство. За огромными
воротами виднелись густые темно-зеленые кусты, часть сельскохозяйственных
угодий. - Мы не просто хотим облегчить свою судьбу, вы нам это обещали. Но
Дахия была короной Империи, простиравшейся от моря до моря. И пусть
Империя рухнула, а Дахия лежит в руинах, мы, живущие здесь, храним память
о наших могущественных предках и честно служим их богам. Так неужели
дикари, бродящие в пустыне, станут богатыми и сильными, а мы, потомки их
повелителей, останемся слабыми, и в конце концов они уничтожат эту
последнюю искру былой славы? Никогда!
- Пустыня принадлежит кочевникам, - сказал Овербек. - Веками никто не
оспаривал этого.
- А вот Дахия решила наконец выразить свое несогласие. Я пришел
сообщить вам, что мы направили к Черным Палаткам своих посланников и они
вручат кочевникам требование делиться с Дахией доходами, которые приносит
адир.
Овербек и ошарашенный Жуан пристально смотрели на айвенгианца,
казавшегося крупнее и больше похожего на льва, чем его соотечественники.
Его могучее, с длинными конечностями тело достигало бы в высоту полных
двух метров, не будь оно наклонено вперед, хвост с кисточкой на конце
хлестал по изогнутым ногам, мех цвета красного дерева переходил в гриву,
обрамлявшую плоское лицо, на котором не было носа (айвенгианцы дышали
через щели, расположенные под челюстью), огромные глаза горели зеленым
огнем, уши стояли вертикально, острые зубы блестели.
Овербек сложил руки на груди и спокойно ответил:
- Вы поступили глупо. Отношения между Дахией и кочевниками и без того
очень напряжены, достаточно одной искры - и может начаться война. А тогда
торговля адиром вообще прекратится, и в убытке окажутся все.
- Возможно, какие-то материальные ценности Дахия и потеряет, - гордо
произнес Раффек, - зато сохранит честь.
- Начав действовать без нашего ведома, вы уже запятнали свою честь.
Вы ведь знали, что мои люди заключили договор с кочевниками. А теперь
Старейшины хотят изменить условия этого договора, даже не посоветовавшись
с нами. - Овербек сделал рубящий жест рукой, означающий гнев и решимость.
- Я настаиваю на встрече с членами вашего совета.
Раффек еще некоторое время препирался, но потом в
|
|
|
|
|
