- Понимаешь, малышка, я связан с очень серьезными людьми. Если ты хочешь, чтобы мы были вместе, тебе придется мне помочь. Нужно, чтобы твой муж вернулся в Кемерово. И ты должна этого добиться, ты должна его уговорить. А я со своей стороны сделаю все, чтобы облегчить тебе эту задачу. Если он вернется в Кемерово, мы сможем постоянно встречаться. Здесь он тебя все время контролирует, а дома ты гораздо более свободна. Я приеду следом за тобой, и мы снова будем счастливы.

- Но зачем? - спросила Яна. - Зачем вам нужно, чтобы он возвращался?

- Я не знаю, малышка. Мое задание - сделать так, чтобы он вернулся. В детали меня не посвящают. Но одно могу сказать тебе точно: твоему мужу ничто не угрожает, с его головы даже волос не упадет. Ты мне веришь?

Конечно, Яна ему верила. Она вообще всегда верила Алику, в его присутствии она теряла способность здраво рассуждать, он имел над ней огромную власть.

- Почему убили Тимура? - спрашивала Яна, и он отвечал: - Так было нужно. Иначе тебя не смогли бы похитить, мы не провели бы вдвоем, в полном уединении, эти чудесные дни. Знаешь, малышка, эти три дня - самое лучшее, чтo было в моей жизни. Ты мне веришь? Яна и этому верила.

Через три дня рай кончился и превратился в ад. Ее отпустили, довезли почти до самого дома. На прощание Алик долго и страстно целовал Яну и в сотый, наверное, раз повторил свой инструктаж: она ничего не видела и никого не запомнила. Везли ее с завязанными глазами, окна в квартире были оклеены газетами, так что она даже приблизительно не может сказать, где находится тот дом, где ее держали в плену. Люди, охранявшие ее, были в масках и почти не разговаривали с ней, так что ни лиц, ни голосов, ни особенностей речи и произношения... Если она сделает все как надо, то никто не пострадает, серьезные люди решат свои серьезные проблемы, а они с Аликом будут жить долго и счастливо. Он даже собирается жениться на ней и растить ее двоих дочек как собственных любимых детей. Яна поклялась сделать все, как он велел.

Она вернулась к мужу и с ужасом поняла, что не может его видеть. Не может выносить его прикосновений. Не может принимать его заботу. Ей было стыдно, ведь Руслан думал, что она была в руках преступников, он пытался облегчить ее страдания, утешить, успокоить, накормить, уложить спать, дать лекарство, развлечь. А ей это было не нужно, она хотела, чтобы все оставили ее в покое и не мешали в одиночестве предаваться воспоминаниям об Алике, о его руках, его губах, его шепоте и обещаниях. Она содрогалась при мысли о близости с Русланом и отказывала ему под любым предлогом. Алик был прав, лучше вернуться домой, где они живут в трехкомнатной квартире вместе с родителями Яны, ее сестрой и близнецами. Дети спят в одной комнате с Русланом и Яной, и там всегда есть повод для отказа, мол, девочки проснутся или она сама смертельно устала...

Уговорить Руслана вернуться оказалось не так-то легко, ни странное письмо, ни окровавленные крысиные трупики его не заинтересовали и не испугали, а истерики, которые добросовестно устраивала Яна, большого впечатления не произвели. То есть произвели бы, конечно, если бы в дело не вмещался Андрей Константинович, муж режиссера, которая снимала сериал. Он взял на себя Яну и пообещал сделать так, что она не захочет никуда уезжать. Он очень старался, и Яна на какое-то время действительно развеялась. Она с удовольствием ездила вместе с Андреем Константиновичем по выставкам, магазинам, паркам, клубам и ресторанам, особенно после того, как в первый же день к ней подошел Алик. Это было в "Пассаже" на Петровке. Яна зашла в секцию женского белья, а Андрей Константинович деликатно оставил ее одну, не мешая примерять миниатюрные трусики и кружевные бюстгальтеры. Алик возник рядом словно из воздуха, громко обратился к Яне за советом, делая вид, что выбирает подарок для своей дамы, и шепотом произнес:

- Ты умница, малышка, ты все делаешь правильно. Развлекайся пока, а мы тебе поможем.

И при этом подмигнул и выставил вверх большой палец.

Алик сдержал обещание, через несколько дней в машине Андрея Константиновича возник какой-то пистолет, и его арестовали. Яна снова заскучала, а тут подбросили фотографию с кладбища. Ее истерика на этом фоне выглядела совершенно естественной, и Руслан все-таки увез ее в Кемерово.

На другой день в Кемерове объявился Алик. Яна нервничала, ей хотелось улучить момент и сорваться на свидание к любимому, присутствие Руслана раздражало ее все больше и больше, они постоянно ссорились, причем инициатором конфликта всегда выступала она. Ей хотелось иметь право хлопнуть дверью и уйти на несколько часов, якобы в смертельной обиде. Уйти, чтобы из первого же автомата позвонить Алику и бежать к нему. Но получилось все наоборот. Дверью хлопнул Руслан. Зато теперь Яна проводит в обществе Алика целые дни с утра до вечера, забирает детей и уезжает с ним, только ночевать является домой, потому что родители ее адюльтера не поймут...

- Да-а-а, Света, ну и историю вы мне рассказали, - обескураженно покачал головой Зарубин. - С трудом верится.

- Вот и я тоже не поверила сначала. Но когда увидела Яну вместе с Аликом, подумала, что если она и наврала, то не все. Скажите, Сережа, а Яну действительно в Москве похитили?

- Действительно. И письмо было, и крысы, и фотография. Тут Яна вас не обманула.

- А водитель? Его убили?

- Да, Света. Его убили. А теперь у меня к вам деликатный вопрос. Я понимаю, что Яна, выполняя просьбу своего любовника, твердила нам, что ничего не видела и ничего не помнит. С ваших слов можно понять, что это далеко не так. Нам она сказала, что не видела, кто стрелял в Тимура. Якобы было темно, а этот человек позвал их