Пощечина американскому президенту

09.06.21  >


Какое предприятие в МССР было самым секретным

09.06.21  >


Дрезденская галерея: Как спасали Сикстинскую Мадонну

09.06.21  >


Вторая Легкоступова! Опухшая Максакова рядом с граненым стаканом шокировала внешностью

07.06.21  >

press-обозрение   объявления   контакты
  Интересные новости
  Знаменитости
  Анекдоты
  Гороскопы  new
  Тесты
  Всё о музыке
  Загадай желание !
  Аномалии
  Мистика
  Магия
  НЛО
  Библейские истории
  Вампиры
  Астрология
  Психология
  Твоё имя
  Технологии
  Фантастика
  Детективы
  Реклама на сайте
 
 
  Всего ресурсов : (97543) Добавить сайт »   Сегодня: 29.03.2024


Полина Дашкова: Эфирное время

Главы: [ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ]

Глава: 26

Граф старался не замечать, как в сытом сонном безделье безвозвратно уходит драгоценной остаток его молодости. Ирина Тихоновна едва проходила в дверь и теперь целиком сосредоточилась на своих многочисленных сложных болезнях, вызванных полнотой. Она даже пристрастилась к чтению, чего раньше с ней не бывало. Сначала в доме появились всякие сонники, травники, сборники рецептов народной медицины. Потом граф заметил на ее туалетном столике учебник практической магии.

- Меня сглазили, - заявила она, однажды за завтраком, - и я знаю кто.

- Полно тебе, Иринушка, - попытался вразумить ее Тихон Тихонович, который гостил у них в ту пору, - что ты бредишь, как простая баба? Лучше вот в церковь сходи, причастись.

- Это не поможет, - решительно покачала головой Ирина Тихоновна, - слишком сильное заклятье.

- Перестань ерунду говорить, - поморщился Тихон Тихонович, - ты кушай меньше. Старайся сдерживать себя.

- Я и так без сил. Нужно совсем другое.

- Что же? - поинтересовался граф.

- Тебе, Михаил, не скажу, - она сверкнула на мужа маленькими черными глазками, и ему стало не по себе. В последнее время она почти не разговаривала с ним, глядела искоса, очень зло и подозрительно, иногда он замечал, что при нем она тихонько складывает свои жирные пальцы кукишем.

Ее увлекли заговоры, заклинания, всякого рода ведовство и шаманство. В полночь, при определенном положении луны, она отправлялась в рощу, рвала там какую-то траву, потом вымачивала ее пучки в крови черного петуха, которому перед тем собственноручно перерезала горло. Вместе со старой горничной Клавдией занималась спиритизмом, для чего не пожалела блюдечка от драгоценного китайского сервиза. Усилия ее сводились не столько к исцелению, сколько к поиску виноватого.

Ирина Тихоновна готова была кого угодно обвинить в своих недугах. То являлся к ней дух развратной царицы Клеопатры и хохотал в лицо, то приходила покойница-попадья из соседней деревни и плевала в щи. Однако главным и самым интересным персонажем ее потусторонних бдений сделался все-таки муж. Он хотел ее извести и жениться на молодой.

Вероятно, Михаил Иванович просто спился бы, как это часто случается с русским человеком в тяжелых обстоятельствах, но нашлось дело, которое увлекло его и даже вдохновило.

Граф послушался совета доктора Батурина и занялся живописью. В ранней юности он измалевал несколько альбомов изящными, забавными акварельками. Он зарисовывал уличные сценки, студенческие вечеринки, светские салоны и ресторанные залы. Иногда он выхватывал из толпы какую-нибудь характерную физиономию и запечатлевал на память. Но особенно ловко удавались ему карикатуры. Они были злы, обидны, однако точны чрезвычайно.

Теперь он пристрастился к простым реалистическим пейзажам. С этюдником уходил в лес, в поле, к маленькой быстрой речке Обещайке, которая протекала довольно далеко от Болякина. Писал маслом, широким, свободным мазком. Однажды, жарким июльским вечером, именно у Обещайки, на мокром песчаном берегу, он так увлекся оттенками закатного неба и верхушками сосен, что не услышал легкого шелеста велосипедных шин за спиной.

- А вы делаете успехи, ваше сиятельство, - грудной низкий голос прозвучал у самого его уха, он вздрогнул, резко обернулся и встретил ярко-синие насмешливые глаза.

- Добрый вечер, Софья Константиновна, - граф не мог рисовать, когда ему смотрят под руку, положил кисть и достал папиросу, - разве занятия в гимназии уже закончились? - спросил он, смущенно кашлянув.

- Как же вы, Михаил Иванович, пейзажист, позабыли, какой теперь месяц? - улыбнулась Соня. - Июль, середина лета, а гимназию я в этом году закончила.

Она очертила острым носком белой туфли длинную дугу на влажном песке. Граф стал лихорадочно соображать, что бы еще такое сказать. Он не мог молчать с ней наедине. Ее лицо было подсвечено густым горячим солнцем и казалось прозрачным, как будто светилось изнутри нежно-розовым светом.

- И какие у вас планы на будущее, Софья Константиновна?

- На фронт, сестрой милосердия, - произнесла она быстро, без улыбки.

- Соня, откуда в вас это? Зачем вам? - опешил граф. - Ведь там стреляют, там вшивые окопы, хамская пьяная солдатня, дезертиры, пулеметы, ядовитый газ. Отец вас никогда не отпустит.

- Он пока не знает. И вы ему ничего не скажете, Михаил Иванович, - в глазах ее он заметил такой холодный решительный блеск, что испугался всерьез.

- Скажу непременно, и прямо сейчас, сегодня же.

- Да, но только потерпите уж до завтра, будьте любезны. Утром меня здесь не будет, и чтобы он не думал, что я пропала, вы передадите ему вот это письмо, . - она протянула ему маленький незапечатанный конверт.

- Соня, вы ведь убьете его, - тихо проговорил граф, стараясь сохранить спокойствие, - да и война скоро кончится.

- Она никогда не кончится, - Соня взялась за руль своего велосипеда, прислоненного к березе, - прощайте, ваше сиятельство. Пишите свой пейзаж, у вас правда хорошо получается. А папе не говорите ничего, просто отдайте завтра это письмо. Он поймет и простит.

- Нет, Софья Константиновна, - граф накрыл ладонями ее ледяные маленькие руки, вцепившиеся в велосипедный руль, - я никуда вас не отпущу. Какой фронт, вы что?

- Не надо, Михаил Иванович, вы же знаете, что удержать меня не сумеете. Тоже мне, полицейский урядник, - она жестко усмехнулась, - пустите, пожалуйста. - Она попыталась высвободить руки из-под его горячих ладоней, но не смогла, он держал крепко.

- Да, я готов стать полицейским урядником, я, если понадобится, свяжу вас, запру, но не позволю. Это глупость, ребя - o чество, отца вы любите и никогда не допустите, чтобы он погиб из-за вас, а он погибнет, вы это знаете, просто не хотите сейчас думать. Вами движут эмоции, какой-то идиотский героизм, экзальтация, что угодно, только не здравый смысл. Что хотите делайте, не пущу. Это так глупо и жестоко, вы самой себе потом не простите.

- Хорошо, - медленно произнесла Соня, - чтобы вы поняли, что это не эмоц

Перемещение по главе: « Назад  |  Далее »

Copyright (с) 2000-2024, TRY.MD Пишите нам: контакты Создание сайта - Babilon Design Studio