- Сереженька, что случилось? - Она уже доставала из шкафа чемодан.

- Я все потом объясню, сейчас надо скорее... Вы одевайтесь, я сам одену Лизу. А Мишаня быстро сложит все в чемодан.

Лиза совершенно не удивилась, когда открыла глаза и обнаружила, что папа натягивает на нее комбинезон, прямо на пижаму.

- Папочка! - Она обняла его за шею, опять закрьиа глаза и пробормотала: - Я только посплю еще капельку, я у тебя на ручках посплю. Ладно?

- Хорошо, Лизонька, ты спи, а я тебя пока одену. - Сергей натянул на голые ножки шерстяные носки и тут же замер.

То ли за стеной, то ли на соседнем балконе послышалась какая-то возня. Здание было построено в начале семидесятых, сквозь тонкие стены можно было различить даже шорохи. Взяв спящую Лизу на руки, Сергей на цыпочках вышел в крошечный коридор, где Мишаня, сидя на корточках, запихивал в чемодан все без разбора. Из двери смежной комнаты вышла уже одетая Вера Федоровна.

- Кто живет в соседнем номере? - шепотом спросил ее Сергей и кивнул на стену, за которой опять слышались какие-то звуки.

- Очень милые молодые люди, они поселились здесь дня три назад. Они снимали Лизу на видеокамеру...

И в этот момент что-то мягко стукнуло за балконной дверью. Еще обходя здание, Сергей заметил, что соседние балконы отделены друг от друга невысокими решетками. Перепрыгнуть через такую - раз плюнуть.

- Все. Уходим, - прошептал он.

- Но мы еще не все собрали, - растерянно заметила Вера Федоровна.

- Ничего не пропадет. Возьмите только документы. - Мишаня Сичкин быстро застегнул чемодан и поставил его назад в коридорный шкаф. - Кто-нибудь потом приедет за вещами.

- Обезьянка! - громко, не открывая глаз, произнесла Лиза.

Вера Федоровна шагнула к кровати, достала из-под одеяла плюшевого зверька и протянула руку, чтобы погасить свет, но Сергей остановил ее. - Не надо. Пусть горит, - прошептал он.

Тихонько звякнуло стекло балконной двери. Там, на балконе, кто-то тщетно пытался заглянуть в комнату сквозь плотно сдвинутые шторы.

Стараясь не дышать, они вышли из номера в полумрак коридора. Мишаня, выходивший последним, бесшумно прикрыл дверь. Но автоматический английский замок все-таки предательски щелкнул.

- Ни хрена не видно, - сообщил своему приятелю бандит в соседнем номере.

Он был в одних трусах, только что вернулся с балкона в комнату и поеживался от холода. Ему хотелось скорей нырнуть под теплое одеяло.

- Тихо ты! - шепотом прикрикнул на него второй бандит, который сидел на кровати и прислушивался к звукам за стеной.

- Ой, да брось, в натуре, - зевнул первый, - небось старуха поссать пошла, а ты прям весь извелся! Ну куда они денутся в три часа ночи?

- Заткнись, я сказал! - более добросовестный бандит бесшумно спрыгнул с кровати и, осторожно приоткрыв дверь номера, выглянул в коридор.

Там было тихо, ни звука, ни шороха. На всякий случай он постоял еще немного, прислушиваясь к сонной, расслабленной тишине ночного дома отдыха. Он не ждал звука движущегося лифта, хотя это был восьмой этаж. Он догадывался, что на лифте сейчас, конечно, никто не поедет. Его больше интересовала лестница в конце коридора. Он не поленился, дошел до нее, босиком по вытертому ковру, перевесился через перила. Но там тоже было тихо и пусто.

"Ерунда, - сказал он себе, - они бы не успели так быстро спуститься на первый этаж. Было бы слышно".

Добросовестный бандит знал: за ребенка со старухой ему могут, если что, голову оторвать. В отличие от легкомысленного напарника он очень дорожил своей головой. Но пока все было спокойно. Действительно, куда они денутся в три часа ночи? А завозились - так мало ли? У старух бывает бессонница, и дети иногда просыпаются среди ночи, пописать либо попить... Он вернулся в номер, где его приятель уже мирно похрапывал, зажал храпуну нос двумя пальцами. Тот причмокнув и храпеть перестал. Добросовестный бандит прислушался к тишине за стенкой.

- Спят они давно, в натуре! - буркнул он, зевнул расслабленно и тоже улегся в постель. Лестница и лифты были расположены справа по коридору, а налево, в другом конце коридора, находился маленький холл, с креслами, пальмами в кадках, журнальным столиком и телевизором. Небольшое углубление отделялось от коридора двумя неширокими перегородками, между которыми зиял пустой проем. Сейчас там было совершенно темно. Кротов решил на всякий случай переждать немного в этой темноте, не идти сразу к лестнице. Те, кто шуршал за стенкой и пытался заглянуть в комнату с балкона, наверняка сразу проверят лестницу. А спуститься быстро и бесшумно с восьмого этажа вчетвером, с пожилой полной женщиной и маленьким ребенком на руках, практически невозможно.

Вера Федоровна, услышав звук осторожных шагов, прижала ладонь ко рту. Шаги сначала удалялись, человек шел к лестнице. Несколько минут было тихо. Потом шаги зазвучали опять. Они приближались. У Веры Федоровны сильно заколотилось сердце. Но шаги затихли в центре коридора. Где-то рядом с дверью их номера щелкнул замок. Подождав еще несколько минут, они тихонько направились к лестнице.

На улицу выбрались через стеклянную столовую. Там дверь закрывалась изнутри на английский замок. Вера Федоровна привела их к тому месту, где прутья ограды были сильно раздвинуты. Сама она чуть было не застряла между ними, но все-таки протиснулась.

- Ну, куда теперь? - спросил Гончар, когда они оказались наконец в машине.

- Надо подумать, - сказал Кротов, устраивая поудобней у себя на коленях спящую Лизу.

Все это время она крепко спала, обняв папину шею, только иногда тихонько ворчала и похныкивала во сне.

- Может, ко мне? - предложил Мишаня.

- Найдут, - покачал головой Кротов, - вычислят мигом.

- Сережа, а почему нельзя домой? - спросила Вера Федоровна.

Да, теперь надо было что-то о