Вот уже второй раз он сидел с хозяйкой наедине, в полумраке ресторанного зала. То, что он доложил ей сегодня, однозначно подтверждало зыбкие слухи о грядущем разводе. Но была еще одна новость, неожиданная и весьма неприятная. Правда, Антон считал, что отловил эту опасную информацию вовремя, стало быть, она стоит дорого. И дело тут вовсе не в деньгах. Хозяйка должна быть ему благодарна. Так пусть лучше она выразит свою благодарность у него, Антона Коновалова, дома. А дальше - видно будет. Уж он постарается, чтобы Регина Валентиновна захотела скрасить грядущее одиночество именно с ним...

- Ну что ж, - нежно улыбнулась Градская, - я не против. Я прямо-таки сгораю от любопытства.

Двухкомнатная холостяцкая квартира на проспекте Вернадского была как будто специально предназначена для интимных встреч. Пол в гостиной был застлан светлым, очень мягким ковром, по которому хотелось пройти босиком. Низкий широкий угловой диван и никаких кресел. Гостья поневоле должна была сесть рядом с хозяином. Тяжелые бархатные шторы теплого золотисто-бежевого оттенка делали полумрак еще уютней. Из своей богатой фонотеки Антон выбрал Моцарта. На круглом журнальном столике вскоре зажглась ароматическая свеча, появились две малюсенькие чашки крепкого кофе по-турецки. Кофе был тоже ароматизированным, из зерен с запахом "французская ваниль".

- Я тебя слушаю, детка, - устало произнесла Градская, когда гостеприимный хозяин прекратил наконец суетиться и уселся рядом на угловой диван.

- Регина Валентиновна, - он старался, чтобы голос его звучал низко и чуть хрипло, - вы не устали говорить только о делах? '

- Ладно, Антоша, кончай дурака валять, - поморщилась она, - выкладывай свою информацию.

- Я боюсь, - смущенно промямлил он, - я боюсь, вы сразу уйдете, как только я все скажу... А мне так хочется, чтобы вы побыли здесь немного, мне так хорошо с вами.

- А ты не бойся. - Она протянула руку, взъерошила волосы у него на затылке.

Он поймал ее руку и поцеловал твердую, широкую ладонь, потом соскользнул на пол, встал перед ней на колени и, осторожно поглаживая стройные ноги в тонких колготках, произнес шепотом, с придыханием:

- Вы правда не уйдете? Я не могу без вас жить.

- Я же обещала, - прошептала в ответ Регина и нежно провела пальцем по его щеке, коснулась губ.

- Совершенно случайно я обнаружил, что кто-то активно интересуется финансовыми делами концерна. - Его руки проникали все выше, под узкую замшевую юбку. - Сначала я решил, будто это налоговая полиция, но оказалось совсем другое. - Одна его рука скользила по бедру, другая расстегивала "молнию" юбки.

- Кто же? - Регина взяла в ладони его лицо и внимательно посмотрела в глаза.

- Бандиты, - еле слышно выдохнул он и, стянув с нее одновременно юбку, колготки и трусики, принялся расстегивать пуговицы шелковой блузки.

- А точнее? - спросила Регина, не помогая, но и не мешая ему.

- Люди Кудряша. Блузка упала на пол, за ней последовал лифчик. При слабом свете свечи не было видно, как смертельно побледнело лицо Регины Валентиновны.

- Чем конкретно они интересовались? - спросила она шепотом.

Антон между тем с рекордной скоростью скидывал с себя одежду.

- Всем. Абсолютно всем, причем делали это нагло, почти по-хозяйски. - Он снял последнее, что осталось, - темно-синие в белую звездочку носки.

"А вот это конец, - думала Регина, вяло отвечая на старательные ласки молодого юриста. - Кудряш вытянет все и при этом по стенке размажет. Полянскую он теперь будет беречь как зеницу ока. Там ее и Слепой не достанет. Я бы на месте Кудряша именно так и поступила. А как я поступлю на своем месте? Или уже никак и это действительно конец? "Конец мог быть и пострашней, но не придумаешь бездарней". О Господи, неужели опять всплывают стихи несчастного Синицына?"

Антон Коновалов уже тихо постанывал, и Регина как-то остраненно отметила, что была не права, когда отвергала робкие ухаживания таких вот восторженно-жадных молодых павлинов. Они часто распушали свои радужные хвосты перед ней. Хотя она прекрасно понимала, что дело исключительно в деньгах и карьере, но все равно, она много потеряла. Теперь уж не наверстаешь...

Дело близилось к развязке. Компакт-диск кончился, но тут же автоматически заиграл сначала. Высоко и страстно взвыла скрипка, ей стал ласково вторить глубокий, низкий голос виолончели. Регина с удивлением обнаружила, что здорово завелась к финалу. В ней вдруг проснулась такая горькая, ненасытная жажда жизни, что она почти до крови впилась ногтями в мускулистую спину своего партнера и понеслась , куда-то по искрящимся волнам скрипичного соло...

Ванна в холостяцкой квартире была круглая, просторная, с гидромассажем. Антон отнес туда свою даму на руках, опять не поскупился на всякие благовония, залез сам.

- Знаешь, детка, я, пожалуй, останусь у тебя до утра, - сказала Регина и прикрыла глаза, - мне надо хорошенько расслабиться.

- Правда?! Спасибо тебе, - он искренне обрадовался.

- Это тебе спасибо. Твой секрет действительно стоит дорого. Ты прав, информация действительно неприятная и опасная. Будь, пожалуйста, осторожен.

- Что ты! Я никому ни слова! Могила!

- И правда, могила, - задумчиво кивнула Регина.

Огонек зажигалки дернулся и потух. Лена щелкнула еще раз, но газ кончился. - Во-первых, здравствуй, Лена Полянская. Во-вторых, одевайся, быстро и тихо, - прошептал киллер.

Лена дрожащими руками натянула поверх своего свитера тот, что оставила Нина. Слепой на миг осветил ее фонариком.

- Что-нибудь еще теплое есть? - спросил он.

- Нет.

- Ладно, пошли, - он взял ее за руку.

Рука у него была железная. "Он накачал себе мускулы, он стал вдвое шире, чем был тогда, - подумала Лена, - он киллер..."

Они выскользнули из комнаты, крадучись, прошли коридор. В доме стояла сонная, спокойная тишина. Через минуту они поп