Глава: 16
ез полтора у входа.
Это было действительно разумно. В таких местах, как ресторан "Ампир",
можно запросто столкнуться с кем-то из многочисленных Гришиных
знакомых. А этого вовсе не хотелось. Также не исключено, что
застольные разговоры могли писаться кем угодно - от МВД и ФСБ до
какой-нибудь параллельной бандитской структуры. Американский бар -
место вполне скромное, демократичное, шумное.
- Можно я пока здесь побуду? - спросила Зинуля. - Видик посмотрю,
музыку послушаю.
- Конечно, оставайся.
Через час, выруливая на Садовое кольцо на своей маленькой темно-синей
"Тойоте", Ника с удивлением обнаружила, что за ней неотрывно следует
серый "Мерседес".
- Ну здравствуйте, - пробормотала она, перестраиваясь в крайний ряд,
ближе к обочине, и сбавляя скорость, - этого мне только не хватало.
Дождавшись, пока "мере" подкатит ближе, она резко затормозила у края
тротуара и вышла из машины. "Мере" тоже остановился. Там сидело двое.
Стасик и Костик. Молодые люди из охранной структуры, принадлежащей ее
мужу. Именно они встречали ее вчера в Домодедово.
- В чем дело, ребята? - хмуро поинтересовалась она, заглядывая в салон
сквозь открытое окно.
- Вероника Сергеевна, добрый день. Как вы себя чувствуете? - оба
молодых человека одарили ее радостными улыбками.
- Спасибо, отлично. А вы? - сдержанно улыбнулась в ответ Ника.
- Все нормалек, - панибратски подмигнул Стасик.
- Ну и славно. Я рада, что у вас "нормалек". Зачем вы сели мне на
хвост?
- Григорий Петрович приказал, - пожал пудовыми плечами Костик.
- Отменяется, - покачала головой Ника.
- Что отменяется? - спросили они хором.
- Приказ Григория Петровича.
- Не имеем права, Вероника Сергеевна, - вздохнул Стасик, - да вы не
нервничайте. Вы успокойтесь. Мы ведь вам не мешаем, мы тихонечко.
Не ответив ни слова, Ника шагнула к своей машине, достала из сумки
сотовый телефон, набрала код Синедольска и номер Гришиной спецсвязи,
по которой он всегда сам брал трубку.
- Ника, девочка, как ты? - спросил он, ничуть не удивившись звонку.
- Гриша, скажи своим качкам, чтобы оставили меня в покое. Мне это не
нравится.
- Солнышко, что с тобой? Почему ты так нервничаешь?
- Со мной все нормально. Сними охрану.
- И не подумаю.
- Гриша, как это понимать?
- Это понимать так, что ты теперь жена губернатора, и тебе по статусу
полагается охрана. А чем ты, собственно, недовольна? Они тебе мешают?
Или у тебя свидание? - он коротко рассмеялся, но смех получился
натужным, искусственным.
- Да, Гришенька. У меня свидание, - вздохнула Ника, - и мне неловко
перед молодыми людьми. Ну что они обо мне подумают?
- Да ты их не стесняйся, прелесть моя. Они думают что-либо только по
моей команде. О тебе, солнышко, никогда ничего плохого. А с кем
свидание?
- Да с одним сокурсником, - как можно небрежней произнесла Ника, - ты
его вряд ли помнишь.
- Ну почему? Всех твоих сокурсников, с которыми у тебя сохранились
теплые отношения, я отлично помню. Так с кем же у тебя свидание?
"Нельзя называть имя... но и врать тоже нельзя. Он запросто узнает...
Он приставил ко мне своих качков потому, что поймал на лжи. Вполне
возможно, домашний телефон прослушивается... Господи, ну что же это
такое?" - с тоской подумала Ника и ласково проворковала в трубку:
- Ой, Гришенька, хороший мой, я же опаздываю, я дико опаздываю.
Неудобно. Целую тебя.
Она никогда не ворковала, не говорила мяукающим, хныкающим тоном
"капризной киски". Это был не ее стиль. А сейчас сфальшивила. И самой
стало противно до тошноты.
- Подожди, мы не закончили, - в его голосе послышались неприятные
нотки, - садись в машину, Ника. Опаздывать действительно нехорошо, но
мы договорим по дороге. Так с кем же у тебя свидание?
- Ты же знаешь, я не могу разговаривать по телефону за рулем.
- Садись к ребятам.
"Он знает, с кем я встречаюсь и где, он знает, о чем мы будем говорить
с Петюней, и вполне возможно, сегодня к вечеру ему уже передадут по
факсу распечатку кассеты с записью разговора. Я что, думаю, это он,
мой муж, мой Гришаня, заказал Никитку? Я правда так думаю? Я поверила
гнусной анонимке?" - все это молнией пронеслось в голове, и уже совсем
спокойно, без всякого фальшивого воркования и дрожи в голосе, она
сказала:
- Да, Гришенька. Я, пожалуй, сяду в машину к ребятам. А мою кто-нибудь
из них отгонит в гараж. Я встречаюсь в баре с Петюней Лукьяновым.
Помнишь его?
- Конечно. Это тот, который стал патологоанатомом?
- Да. Так вот, мне захочется выпить в баре, и твои ребята очень
кстати. Извини, что вспылила. Просто я еще не привыкла к роли
губернаторши и жутко устала. В общем, ты сам понимаешь. Я тебя очень
люблю, Гришенька.
- Я тебя тоже люблю, девочка. Будь умницей. Не нервничай и береги
себя.
Она ждала, что он спросит про Зинулю. Но он не спросил, а произнести
самой: "Да, кстати, я забыла тебе сказать...", почему-то не было сил.
Язык не повернулся. Она забрала из "Тойоты" свою сумку, уселась на
заднее сидение "Мерседеса" и ласково улыбнулась Стасику с Костиком.
- К "Американскому бару" на Маяковке. Если можно, быстрее. Пусть один
из вас, ребята, отгонит мою машину в гараж.
* * *
Капитану Леонтьеву хотелось еще раз, уже спокойно и основательно,
побеседовать с хозяйкой сгоревшей квартиры. Первый их разговор был
коротким и совершенно несодержательным.
На следующий день после пожара Резникова Зинаида Романовна примчалась
из Питера ночной "Стрелой" и опознала обгоревшее тело друга юности без
колебаний. На вопрос, почему Ракитин Никита Юрьевич, имея собственную
трехкомнатную квартиру в центре Москвы, переселился к ней в конурку
гостиничного типа, Резникова менторским тоном сообщила, что у
творческой личности бывают такие периоды, когда необходимо сменить
обстановку, и количество комнат, а также прочие коммунальные мелочи
при этом значения не имеют.
Такое объяснение всех устроило. Ну чего там, несчас
|