Результаты баллистической экспертизы еще не пришли, Андрей Константинович Ганелин все еще томился в камере, и Настя с чистой совестью занималась не только делом об убийстве Тимура Инджия, но и остальными убийствами, которые ей отписал новый начальник, в том числе и "убийством на почве межнациональной розни". Поскольку место и время совершения всех нераскрытых убийств, жертвами которых пали кавказцы, было известно, оставалась "сущая малость": примерить к ним убитого на прошлой неделе Антона Плешакова. Что это значит? А очень просто: путем опроса многочисленных свидетелей восстановить всю жизнь Плешакова за минувший месяц, дабы выяснить, на время каких убийств у него есть (вернее, было, поскольку он уже умер) твердое алиби, а на какие - нет. Иными словами, сузить круг поисков. Задачка для дураков. То есть понятно, что и зачем нужно делать, но совершенно непонятно, как. Человек сам про себя-то не всегда может с точностью сказать, что он делал и где был три недели назад между двадцатью часами и полуночью, а уж его знакомые... Хорошо еще, если человек не один живет, еще лучше - если у него ревнивая жена или не в меру заботливая мать, а если один? И самый главный фокус состоял в том, что неизвестно точно, когда именно Антон Плешаков совершил то самое "убийство на межнациональной почве" - в течение последнего месяца или все-таки раньше? Афоня твердо стоял на месячном сроке, вероятно, у него была какая-то информация на этот счет, но проверить ее достоверность Насте не представлялось возможным, новый шеф никогда не открывал своих источников и не говорил, откуда в его голове что берется.

И все-таки к вечеру среды удалось более или менее точно установить, что к восьми из двенадцати нераскрытых убийств Антон Плешаков, скорее всего, отношения не имеет. На Настино счастье, у него была любовница, которая так страстно следила за своей внешностью, что трижды в неделю . посещала спортивный клуб, при этом на занятия ездила исключительно на такси, а домой ее отвозил Антон. Девушка, кроме клуба, исправно посещала также и автошколу и в скором времени собиралась приобретать машину, а пока пользовалась услугами таксистов или своего возлюбленного. Занятия у нее проходили с семи до десяти вечера, причем из этих трех часов два посвящались непосредственно телесному здоровью, а еще час - тому, чтобы угробить все достигнутое за предыдущие два часа путем поглощения пирожных и питья довольно крепких коктейлей в баре клуба. Любовница Плешакова утверждала, что в течение последних нескольких месяцев Антон всегда приезжал в клуб к девяти часам, сидел с ней в баре, болтал со знакомыми, после чего отвозил ее домой. В клубе его уже знали, поэтому найти людей, подтверждающих показания молодой спортсменки, труда не составило. И охранники, и бармены, и тренеры в один голос заявляли, что девушка ни разу за последние месяцы не сидела после занятий одна и не уезжала домой без Плешакова. Таким образом, по крайней мере пять убийств обросли алиби.

Еще три убийства пришлось вычеркнуть из списка после того, как эксперты сравнили следы рук, оставленные на местах преступлений, с отпечатками пальцев Плешакова. Рядом с этими трупами его не было.

Оставалось всего четыре нераскрытых убийства, которые, если верить оперативной информации, мог бы совершить Антон Плешаков. Среди них оставалось и убийство Теймураза Инджия. Проверка алиби на эти четыре случая тоже была запланирована на четверг, Настя уже примерно представляла себе, куда ехать и кого спрашивать... Одним словом, ранним утром 21 июня предстоящий день выглядел в ее глазах четко распланированным и наполненным множеством нужных мероприятий. Но по закону подлости все получилось не так.

Первую горькую пилюлю она проглотила с подачи Короткова, примчавшегося, как и было обещано накануне, с утра пораньше на завтрак.

- Что-то больно много народу у нас получается из маленького города Камышова, - философски заметил он, глядя в потолок и не забывая при этом жевать бутерброд с сыром, ветчиной и свежим огурцом. - Нильский, Симонов и еще этот... ну как его... с такой странной фамилией... У Липецкого главный спец по безопасности...

- Дыбейко, - быстро подсказала Настя и похолодела. Ну какая же она идиотка! Вчера, разговаривая с Сережей Зарубиным, она так воодушевилась его историей про не то погибшего, не то живого Симонова, что совершенно забыла назвать ему имя Петра Степановича Дыбейко. Ну можно ли быть такой растяпой?!

- Юрасик, ты меня убьешь и правильно сделаешь, - расстроенно пробормотала она.

- Что еще ты натворила? - Я забыла вчера сказать Зарубину про этого Дыбейко.

- Подумаешь! - фыркнул Юра. - Сегодня скажешь. Никуда он от тебя не убежит.

- А вдруг убежит? Ты же знаешь, как это бывает. Узнали бы вчера - успели бы, а сегодня уже поздно.

- Да брось ты, подруга, убиваться! Плачь не плачь - во вчерашний день все равно не вернешься. В другой раз будешь все умные мысли на бумажку записывать, а не в голове таскать, как в бездонной кошелке, в которой всего навалом и ничего вовремя не найдешь.

- Это ты только сейчас такой благодушный, потому что ночь интересно провел, - жалобно заныла она. - А потом, как настроение испортится, так будешь мне всякий промах припоминать, в том числе и этот.

- Не, - Коротков сделал выразительный жест, - зуб даю. Я ж не хуже тебя знаю, что если в первые т