Глава: 7
К утру Настя Каменская пришла к неутешительному выводу, что чем больше поступает информации, тем меньше ясности в этом на первый взгляд самом обычном деле. Ей хотелось понять главное: кто был истинным объектом преступления, какова была его истинная цель - убийство Тимура Инджия или похищение Яны Нильской. Без понимания этого Настя не могла целенаправленно выстраивать версии и продумывать план работы по их проверке, версий получалось слишком много, и мысли разбредались в разные стороны. Но прошла без малого неделя с момента убийства, а ясность так и не наступила. Казалось бы, подметное письмо и коробка с дохлыми расчлененными крысами должны были навести на мысль, что все дело не в Тимуре, а в Яне, но ведь те же самые факты можно интерпретировать и по-другому: Яна была свидетелем убийства, могла видеть преступника, и теперь ее запугивают, чтобы молчала, ничего не вспоминала и никого не узнавала. Конечно, в такой ситуации проще было бы убить и ее тоже, а не похищать и не запугивать. Почему же не убили? Да мало ли! Может, среди преступников (а теперь, после рассказов Яны, стало очевидно, что их несколько) нашелся кто-то сентиментальный, не решившийся взять на себя грех убийства молодой женщины, матери двоих маленьких детей, ни в чем перед криминальным миром не провинившейся. Тогда снова придется возвращаться к версии о том, что главной целью был все-таки водитель Тимур. Так кто же из двоих, Тимур или Яна? И если Яна, то лично она, сама по себе, или Яна как жена Руслана Нильского? Или оба вместе, потому что преступнику было все равно, кого убивать, лишь бы внести разлад в работу съемочной группы, спровоцировать психологические, организационные и финансовые трудности, которые в конечном итоге должны привести к остановке проекта? Вопросов больше, чем ответов. Точнее, одни сплошные вопросы, а с ответами наблюдается некоторая напряженка.
- Юра, а чья это была идея - отвезти Нильских ночевать к Вороновой? - внезапно спросила Настя за завтраком, не спеша отпивая горячий сладкий кофе. - Савенич при тебе с Ними разговаривала по телефону, ты должен был что-то слышать. Как тебе показалось, а?
Коротков наморщил лоб, изображая усиленную работу памяти, при этом не забывая планомерно откусывать от огромного бутерброда с омлетом и зеленью.
- Идея точно исходила не от Ирины, - наконец провозгласил он, - потому что ей вообще никуда ехать вчера вечером не хотелось. Мы так славно сидели с ней, уже расслабляться начали...
- Юрик, это твои личные эмоции, а мне нужны факты, или, на худой конец, слова, которые ты слышал. Кстати, почему ты сыр не ешь? Ты же его любишь.
- Так на столе же его нет, - Коротков развел руками, отчего омлет чуть было не соскользнул с хлеба.
- В холодильнике есть.
- А ты его не вынула, - упрямо проворчал Юра. - Я не могу в чужом доме хозяйничать, мне воспитание не позволяет.
- А спать в чужом доме ты можешь? - ехидно поинтересовалась Настя. - Да еще в присутствии чужой жены. Тоже мне, джентльмен нашелся. Здесь не подают, у нас самообслуживание. Скажи спасибо, что я тебе омлет приготовила, да и то только потому, что осваивала это блюдо, так сказать, в виде тренировки. А уж все остальное - будь любезен, сам. И не отвлекайтесь, папаша, я вам вопрос задала.
- Да, вопрос... Ну что тебе сказать, подруга? Идея, как мне кажется, исходила от Нильских. Я слышал, как Ирина говорила: "Ладно, я позвоню Наташе, если она еще не спит..." А никаких других слов, типа "давайте я вас к Вороновой отвезу, вы там переночуете", она не произносила.
- Все? - Настя с подозрением глянула на Короткова.
- Не совсем, но... Короче, мать, пока мы с Ириной собирались и судорожно выскакивали из дома, она все время ворчала, дескать, наверняка это Янка придумала - ночевать у Вороновой. То есть Ирина была почему-то уверена, что идея принадлежит Яне, а не Руслану.
- Почему? Она никак не поясняла свою мысль?
- Нет, просто ворчала в пространство. С другой стороны, какие могли быть варианты? Куда Нильским податься, как не к Вороновой? У самой Ирины места нет для них, а у Вороновой хата в пять комнат на троих, там роту разместить можно. Так что кому бы идея ни принадлежала, она была единственно правильной.
- Может быть, - задумчиво пробормотала Настя, - может быть... Может быть, ты и прав. А может быть, прав наш Афоня.
- В чем это, интересно, он прав? - недовольно встрепенулся Коротков.
- В том, что у Яны Нильской роман с мужем Вороновой. И коробка с крысами - прекрасный повод для того, чтобы временно переселиться к нему поближе. Милая женская хитрость.
- Ну ты еще скажи, что Яна сама себе эту коробку подбросила! Выдумаешь тоже! - возмутился Юра. - Она спала, когда коробку принесли, дверь открыл Нильский. Или ты думаешь, Яна могла это организовать? Когда? Ее несколько дней держали у себя похитители, потом она все время была на глазах у мужа, у Ирины, у нас с тобой, у Гмыри, у всей съемочной группы. Она вообще никуда за весь вчерашний день не отлучалась и никому не звонила. Я специально интересовался.
- Юрочка, солнце мое незаходящее, ты все это откуда узнал? От Ирины, правильно? Ты же с Нильскими вчера вечером не встречался. А что произошло после того, как они расстались с Ириной, и до того момента, как легли спать? Откуда тебе известно, что Яна никуда не выходила из дому и никому не звонила? Кроме того, у нас с тобой есть похитители. Почему ты не допускаешь возможности, что Нильская могла вступить с ними в сговор? Это вполне вероятно, если учесть, что ее там не били, не истязали и не мучили. И может быть, она даже договорилась с ними еще до того, как ее похитили.
- Ты что? - Коротков вытаращил на Настю глаза. - Ты это серьезно? Ты в самом деле думаешь, что Яна Нильская могла заранее устроить убийство водителя и свое похищение?
- А что такого? - Настя пожала плечами и неторопливо достала из пачки сигарету. - Почему тебя это предположение повергает в такой ужас? Я же не предлагаю тебе версию о том, что прилетели зеленые человечки на ле
|
