- Я выяснил все, что можно, - упрямо возразил Ирек. - Вы же сами видите, он очень осторожен. Даже внешность меняет. Не такой он дурак, чтобы идти в гости к своему приятелю, через час весь город будет об этом знать. Если такой приятель есть, то он, скорее всего, сам выезжал на встречу, куда-нибудь за пределы Камышова.

Ему было очень страшно, возражать хозяину - большой риск, но Ирек изо всех сил боролся со своим клеймом неудачника, стараясь переломить привычный ход событий, в результате которого его снова не похвалят, а только укоризненно покачают головой, мол, сынок у Шани - как талисман невезения, куда его ни пошлешь - там всегда облом случается. И не оттого, что глупый или неумелый, просто судьбой так отмечен.

- Дело говоришь, - кивнул Старпом. - Отвык я от маленьких городков, не учел. А ты молодец, зубы показываешь, сразу не сдаешься. Значит, так. Поедешь в аэропорт, найдешь там Блинова, скажешь, что от меня с поручением. Он тебе поможет. Проверишь регистрацию на все московские рейсы, вылетевшие тридцать первого мая после полудня.

- А кого искать?

- Никого. Если бы я знал, кого искать, ты бы сейчас тут не сидел передо мной. Выпишешь всех мужчин с номерами паспортов. Принесешь сюда. Всё, парень, свободен.

* * *

С тестом Настя Каменская по неопытности промахнулась. Во-первых, оно оказалось слишком рассыпчатым, и слепленные ею пирожки с мясом разваливались прямо в руках. А во-вторых, его оказалось слишком много даже для оголодавшего Короткова, который в воскресенье съел сколько смог и еще с собой унес целый пакет, но все равно пирожков осталось больше, чем нужно для скромного ужина одинокой женщине. Самое обидное, что получились они вкусными, и выбрасывать было жалко.

В понедельник с утра Настя, давясь, впихнула в себя еще пирожкoв, которыми до отвращения объелась накануне, и содрогнулась от ужаса, представив, что придется доедать их вечером. Даже самое вкусное блюдо нельзя есть в таких количествах без риска заработать идиосинкразию на много лет вперед! Нет, вечером она, пожалуй, этого уже не вынесет. Решительно завернув оставшиеся пирожки в пакет, она сунула их в большую сумку, чтобы угостить ребят на работе. Она свое отмучилась, теперь их очередь.

На утренней оперативке новый начальник заявил:

- Убийство в Сокольниках получило большой общественный резонанс. Все сегодняшние газеты пишут о продолжении войны между телеканалами. Высказывается мнение, что убийство водителя съемочной группы направлено на то, чтобы сорвать съемки и помешать созданию телесериала, который, как предполагается, будет иметь большой успех и, соответственно, значительно повысит рейтинг того канала, который будет его показывать. Скажу вам откровенно, мне такая постановка вопроса не совсем понятна, я считаю, что если бы хотели сорвать съемки, то убили бы ведущего актера или режиссера, а никак не водителя.

- Может, промахнулись, - подал голос кто-то из оперативников. - Хотели актера убить, но ошиблись или обознались.

- Резонно, - кивнул Афанасьев. - Именно поэтому нам необходимо подключиться к работе. Каменская, возьмешь это на себя. Свяжись с РУБОПом, пусть проверят убитого на причастность к какой-нибудь группировке. Если это обычная разборка, тогда они сами будут этим заниматься. Телевизионная версия остается за нами.

Настя мысленно поморщилась, она все еще не привыкла к манере нового начальника всем "тыкать". Одно дело - Гордеев, который своих подчиненных называл на "ты", и совсем другое - Афоня. Хотя почему другое? Логичного объяснения у нее не было. Почему Гордееву можно, а Афоне нельзя?

- Просто ты его не любишь, - засмеялся Коротков в oтвет на ее в очередной раз озвученное недоумение. - И все, что он делает или говорит, кажется тебе неправильным. Слушай, у тебя пирожков не осталось?

Настя молча вынула из сумки пакет с пирожками и положила на стол:

- Ешь, солнце мое незаходящее, а то я на них уже смотреть не могу. И все равно у меня просто зуд какой-то критиковать Афоню.

- Ну-ну, давай, - подбодрил ее Юра, засовывая рассыпающийся пирожок целиком в рот. - А я послушаю.

- Вот зачем, например, он велел мне сделать запрос в РУБОП? Он что, считает, что на земле все полные идиоты?

Ты мне еще вчера сказал, что есть информация о причастности убитого к сокольнической группировке, значит, ребята с территории первым делом этим вопросом поинтересовались. А Афоня считает, что только здесь, на Петровке, сидят люди, которые что-то понимают в раскрытии преступлений. Терпеть не могу этот высокомерный снобизм!

- Подруга, ты и права и не права одновременно. То, что я тебе вчера сказал, было неофициальной и непроверенной информацией, которая пришла ко мне вовсе не из РУБОПа. Но с другой стороны, опера, которые выехали на труп, этот вопрос обсуждали и запрос посылать действительно собирались. Может, даже уже и ответ получили. Так что не кручинься раньше времени, сейчас позвоним ребятам в Сокольники и все узнаем. Если окажется, что это была банальная разборка, можешь вздохнуть свободно.

- А как же жена сценариста? Ты говорил, она пропала.

- Ну и что? - Коротков пожал плечами и потянулся за очередным пирожком. - Пропала и пропала. Может, она оказалась свидетелем, видела, кто и почему убил водителя, и ее забрали с места убийства, чтобы потом решить, как с ней поступить. Все равно на версию о разборке это не влияет. Ты слышала, что Афоня сказал? Ты подключаешься только в том случае, если это была не разборка. А если окажется, что это сокольнические между собой или с кем-то другим отношения выясняли, то пусть на территории разматывают.

Слова Короткова прозвучали для Насти хоть и утешением, но слабым. В убийстве водителя Теймураза Инджия она видела ничего для себя интересного. Вот если бы это был маньяк, само существование которого ежечасно и ежеминутно создавало угрозу для жизни новой жертвы - то