(Из записей Марка Неснова)


Моя тётя Ира никогда не искала себе собеседников. 
У неё такой необходимости не было.
Она разговаривала сразу со всей Одессой.
Я боялся ездить с ней в трамвае.
Но как только я приезжал, она на следующий же день тащила
меня на ПРИВОЗ – знаменитый одесский рынок. Разговор 
начинался прямо на подходе к остановке трамвая.

Тётя Ира толкала меня вперёд, больно ударяя в спину, чтобы
я не сопротивлялся и ни к кому не обращаясь, кричала :
-Женщины, пропустите больного ребёнка, и уже кому-нибудь конкретно:
-Что вы на меня так смотрите, женщина, как будто мой муж вам в борщ нагадил?
Этот ребёнок - мой племянник, он победитель математической олимпиады 
и у него на этой почве нервное расстройство.
Мне уже было 14 лет, и я от стыда не знал, куда спрятаться.
В трамвае тетя Ира сидела всегда, независимо от количества 
пассажиров и наличия свободных мест.Это получалось само 
собой.Она входила в трамвай и начинала разговор со всем
вагоном сразу:
-Фу! Какая жара. Я просто не могу. С меня просто течёт, как из ведра.
Такой жары я не помню с сорок четвёртого года в Барнауле. 
И уже обращаясь к потенциальной жертве, тётя говорила:
-Мы были там в эвакуации всю войну. У меня муж работал на танковом
заводе. Они там делали такие танки, что немцы их боялись, как огня. 
У моего мужа три почётные грамоты за войну. Что вы смотрите, женщина,
не верите? Приходите я вам покажу. Мне не жалко. Чтоб я так жила,
как они висят у меня в прихожей.
Вам даже не придётся снимать галоши, мне не жалко - и чуть в сторону,
но так, что слышно было и в соседнем вагоне:
- Смотрите себе на здоровье, чтоб вам уже повылазило, как у него есть
эти грамоты.
* * *
И без перехода: 
- А где вы работали в эвакуации, мужчина? Хотя, что я спрашиваю,
вы тогда, наверно, ходили себе в первый класс.
Раньше в школе учили уступать место женщине…
- Марк иди бегом сюда, тут нам двое мужчин уже место уступают.
В это время я забивался в угол и прятался за кого-то из пассажиров.