 да Мик заявил, что хотел бы покрасить тут всё в чёрное. К нему подбежал Ринго и ударил его палочкой в лоб. Мик сказал, что жёлтая подводная лодка – детские сказки, и что он пошёл отсюда. Джон кинул ему вслед: “В тебе живёт Гитлер, а во мне – Иисус”. Пол воздел руки к потолку и сказал: “Пусть так и будет!”
Этот бред прервала дорога, по которой я шёл к железнодорожной станции. Я о чём-то задумался и поэтому не заметил, что навстречу мне идёт рыжая собака с переломанной лапой. Когда мы поравнялись, я не успел сообразить уступить ей дорогу, и первой свернула она, посмотрев мне невесело в глаза.
У меня чуть слёзы не брызнули. “Да кто я такой, чтобы мне уступало дорогу несчастное больное существо?!” Весь путь до станции я ругал себя, испытывая вместе с тем ощущение того, что я, должно быть, очень хороший человек, если во мне возникают такие чувства...
“...Я хороший, я хороший”, - кричали два придурка. “Мистер Джефферсон убил мистера Джефферсона, потому что тот убил мистера Джефферсона. Угадай, сколько их было?” - спросил меня Джон. “Кого, мистеров Джефферсонов?” “Нет, пуль в пистолете мистера Джефферсона?” “Какого мистера Джефферсона?” “Ну, конечно же, того, который убил мистера Джефферсона”. “Какая дурацкая игра”, - подумал я, - “Отвяжись, Джон”. “Не догадался?” “Нет”. “Шесть”. “Почему шесть?” “Потому что в пистолете мистера Джефферсона, который убил мистера Джефферсона, больше бы не поместилось!” “Идиот!” - подумал я... про себя.
...Я стоял, наклонившись над урной, с моего лица струями стекал жир. Урна превратилась в сковороду, на которой жарились пельмени. Пельмени пригорали, и мой жир там очень пригодился...
Проснулся я после всего этого с ощущением лёгкости. Как будто я избавился разом от всех своих комплексов, страхов предрассудков и других гнетущих меня вещей.
|
