Большинство его ровесников уже стали подполковниками, а то и полковниками, а он так и засиделся в капитанах, не получив даже майорской звезды.

Основным его занятием был розыск без вести пропавших людей, а также скрывшихся от следствия и суда подозреваемых и обвиняемых. Работа казалась ему серой и безрадостной, он уже давно расстался с надеждой на продвижение по службе и скучно и безынициативно "дорабатывал" до пенсии.

В последние годы он начал пить, понемногу, но регулярно.

Настю Каменскую он невзлюбил сразу, с самого первого дня их совместной работы. Во-первых и в-главных, его приводила в бешенство мысль о том, что он должен работать бок о бок с этой пигалицей, которая младше его больше чем на десять лет, а уже дослужилась до майора. Да не просто работать, а подчиняться ей! Большего удара его самолюбию нельзя было нанести. Во-вторых, он не понимал и не признавал методов ее работы. Заумь какая-то: архивные дела, книжки на иностранных языках, бесконечные допросы-передопросы, скрипичный ключ и прочая муть. Его, Морозова, в свое время учили работать по-другому, не сидеть с умным видом на диване, а брать ноги в руки и искать, искать, искать... Не зря же служба, которой он посвятил свою жизнь, называется "уголовный розыск". Вот именно, розыск, а не что-нибудь другое. А один из главных методов его работы называется личным сыском. И ни про какие аналитические методы он и слыхом не слыхивал, да и знать о них не хотел.

Злость на девицу с Петровки, 38 привела капитана Морозова к плодотворной идее раскрыть убийство Вики Ереминой самому. Самостоятельно. В одиночку. Назло всем. В отделении милиции, где он работал, недавно открылась вакансия, заняв которую можно было быстро получить звание майора, а еще через четыре года - подполковника. Это был хороший шанс, и упускать его было бы глупо. Нужно добиться успеха, яркого, громкого, утереть нос сыщикам из МУРа. Тогда и начальник отделения будет доволен, он тоже недолюбливает элиту из ГУВД. Но посвящать начальника в свои планы Морозов пока не собирался.

Когда поступило заявление об исчезновении Ереминой, он, по обыкновению, сильно не напрягался. Молодая, красивая, пьющая, незамужняя - какого рожна ее искать? Протрезвеет, натешится очередным хахалем, да и вернется домой, никуда не денется. Уж сколько раз в его многолетней практике такое бывало. Однако когда Вику нашли задушенной на 75-м километре Савеловской дороги, Евгений взглянул на это дело другими глазами. В первую же неделю после обнаружения трупа он добросовестнейшим образом отрабатывал Савеловскую железную дорогу, разговаривал с милиционерами, прочесывал все электрички в поисках постоянных пассажиров, которые могли обратить внимание на броскую красавицу. Морозов по опыту знал, что люди, не пользующиеся пригородными электричками регулярно, не имеют обыкновения разглядывать соседей по вагону. Постоянные же пассажиры часто "шарят глазами" в поисках "своих", знакомых, жителей своего городка или поселка, чтобы скоротать время в пути за ничего не значащими разговорами.

Упорная кропотливая работа принесла некоторые результаты. Морозову удалось отыскать двоих мужчин, видевших в электричке Еремину в сопровождении каких-то "качков". Оба пассажира обратили на девушку внимание, потому что она и ее спутники заняли купе, в котором обычно ехали они сами.

Эти пассажиры были из Дмитрова, жили по соседству, работали в Москве на одном предприятии и в одну смену и уже много лет ездили в столицу и обратно одними и теми же поездами, почему-то обязательно во втором вагоне от головы электрички, во втором купе справа по ходу движения. Многолетние привычки порой оказываются сильнее любых резонов. Дошло до того, что они специально приезжали на вокзал загодя, чтобы занять свое место. Но в этот раз их опередили, и это было так непривычно, что поневоле запомнилось.

В дороге они исподтишка разглядывали непонятную компанию, вполголоса обсуждая, что общего может быть у такой красивой, холеной, дорого одетой девушки с надменным лицом и каким-то больным, обращенным внутрь себя взглядом с этими "качками" без признаков интеллекта на гладко выбритых лицах. "Качки" неоднократно пытались заговорить с ней, но красавица отвечала односложно или вообще отмалчивалась. Иногда девушка выходила в тамбур с сигаретой, и один из парней непременно ее сопровождал. Через полтора часа, покидая в Дмитрове электричку, друзья-пассажиры пришли к выводу, что девушка едет куда-то по делу, а "качки - ее личная охрана.

Хотя непонятным оставался тот факт, что она едет в поезде. Если у нее хватает денег на охрану, то уж машина-то должна быть...

Итак, было установлено, что Вика Еремина в сопровождении трех молодых мужчин ехала в электропоезде Москва - Дубна в воскресенье, 24 октября.

Поезд отошел от станции Москва - Савеловская в 13.51, на платформу "75-й километр" прибыл в 15.34. Труп Вики нашли через неделю, время наступления смерти датировали 31 октября - 1 ноября. Нужно было установить, где же она находилась целую неделю.

Как раз в этот момент Морозову сообщили, что он включен в оперативную группу, возглавляемую Каменской. Он был далеко не новичком в деле построения отношений с людьми в нужном для себя ключе. Отношения с Настей не стали исключением. Евгений постарался сделать все, чтобы отбить у нее всякое желание общаться с ним, и это ему вполне удалось. Настя не обременяла его поручениями, и он мог свободно распоряжаться своим временем, чтобы работать по убийству Ереминой. Те же задания, которые ему давались, он выполнял тщательнейшим образом, только вот о результатах докладывал Насте весьма своеобразно. Нет, он не искажал полученную информацию, упаси Бог. Он просто недоговаривал, а то и вовсе скрывал ее, "отдавая" в Настино распоряжение лишь те сведения, которые не нужны были ему самому для разработки собственной версии. Она, например, так и не узнала, что Морозов нашел очевидцев Викиной поездки в электричке, установил точное время это