- Я вас спрашиваю о другом, - капитан достал платок и быстро вытер лицо, - я спрашиваю, за семь дней ваш сожитель выходил куда-либо из квартиры?

- Нет, я вам сказала!

- То есть все это время, и днем и ночью, он находился рядом с вами, у вас на глазах?

- И днем и ночью! Это высокая страсть, и вам не понять.

- Ну хорошо, а вы сами что, тоже ни разу за это время не отлучались из квартиры?

- Разумеется, отлучалась! Нам же надо было чем-то питаться! Антосик давал мне деньги, я ходила в гастроном.

- Он мог выйти в ваше отсутствие?

- Зачем?

- Ну, я не знаю, все-таки здоровому человеку семь дней сидеть взаперти...

- Он не сидел взаперти! Мы любили друг друга!

Старший лейтенант Ваня Кашин резко встал и отошел к окну. Он давился смехом. Это был нервный смех. Капитан Леонтьев держался еще, а у Вани все так и прыгало внутри. Они допрашивали Кудиярову третий час подряд. При обыске в ее квартире был обнаружен целый арсенал: новенькие, необстрелянные, в заводской смазке, автомат Калашникова, пистолет "ТТ", коробка с патронами, упаковка с пластиковой взрывчаткой. Кроме того, в банке из-под растворимого кофе находился порошок белого цвета с характерным запахом. Сильнейший синтетический наркотик. Имелся еще и конверт с так называемыми "промокашками", кусочками бумаги, пропитанными ЛСД.

У Кудияровой была привычка притаскивать к себе в квартиру с помойки все, что приглянется. А приглядывалось ей многое, не только одежда, но и яркие пластиковые мешки, импортные баночки, бутылки от шампуней, дырявые кастрюли, куски поломанной мебели.

Жилая комната представляла собой филиал городской свалки, и запахи вполне соответствовали обстановке. Впрочем, надо отдать хозяйке должное. Кое-что она мыла, чистила, складывала не просто по углам, а в определенном порядке.

Когда оперативники извлекли оружие из-под вороха вонючего тряпья, старуха и бровью не повела.

- Это ваше? - спросил капитан Леонтьев.

- Мое, - кивнула хозяйка.

- Вы знаете, что это?

- Знаю. Автомат и пистолет.

- Как к вам попало оружие?

- Нашла.

- Где? Когда?

- В мусорном контейнере.

- В каком именно?

- А я помню? - старуха легкомысленно тряхнула остатками волос. - Люди все сейчас выбрасывают. Разве на одну пенсию проживешь?

- Так вы что, собирались это продать?

- Зачем?

- Хотели оставить у себя?

- Не морочьте мне голову, молодой человек. Я нашла эти вещи. Они мои. И вас не касается, что я с ними собиралась делать.

- Вы знаете, что хранение огнестрельного оружия преследуется по закону?

- Вы должны искать моего Антосика, а не рыться в чужих вещах, вот что я вам скажу. А больше вы ни слова от меня не услышите.

- В таком случае нам придется задержать вас.

- Где ордер?

- Мы вам его уже предъявили.

- Это был ордер на обыск. А где на арест? Терпению капитана Леонтьева можно было позавидовать. Ваня Кашин все ждал, когда же оно лопнет, наконец, терпение капитана.

- Вот что, гражданка Кудиярова, давайте-ка все сначала, по порядочку. Где и когда вы познакомились с гражданином по имени Антон?

- Второго мая сего года. В аптеке, на углу Кутикова переулка и Малой Казарменной улицы, - невозмутимо, как школьница заученный урок, произнесла старуха в десятый раз, - ему не отпускали лекарства. Был неправильный рецепт. Он очень просил, говорил, без этих лекарств никак не может. Ну, меня там девочки знают...

- Раиса Михайловна, дело в том, что второго мая аптека была закрыта, - тихо сказал капитан, и сам удивился, почему только сейчас это пришло ему в голову, хотя рассказ старухи про незабываемую романтическую встречу с Антосиком он уже знал наизусть.

- Вот, у меня отмечено в календаре, - Кудиярова ткнула пальцем в настенный календарь с японкой в цветастом кимоно. Правда, календарь был на 1995 год, но открыт на мае месяце, и второе число красиво обведено красным фломастером, да не просто кружком, а сердечком.

- Это вы сами отметили?

- Да, - потупилась Кудиярова, - сама. Это самый счастливый день в моей жизни. Я буду отмечать его каждый год, как праздник.

- Ну ладно, - кивнул капитан, - давайте дальше.

- Дальше была любовь, - печально вздохнула старуха, - и вам этого не понять.

Задерживать ее не стали. Оставалась слабая надежда, что загадочный Антосик вернется за своим хозяйством. Капитан Леонтьев решил установить наблюдение за домом, на всякий случай.

В аптеке на углу Малой Казарменной Кудиярову знали. Старуха довольно много времени проводила именно в этой аптеке. Ее оттуда не гнали. Иногда угощали аскорбинкой, которую она очень любила, сосала, как леденцы.

- Ну что вы, такого просто быть не могло, ~ заведующая аптекой даже руками замахала, - разве можно отпускать кому-то лекарства без рецепта, по просьбе психически больного человека? Ведь речь идет, как я понимаю, о психотропных препаратах?

- Почему вы так решили? - спросил Леонтьев.

- Потому что в диалог с Кудияровой мог вступить только больной человек. Такой же, как она сама. Я имею в виду, в серьезный диалог.

- Ну, спасибо, - усмехнулся капитан и подумал:

"Правда, надо быть психом, чтобы всерьез беседовать с такой старушенцией. И вдвойне надо быть психом, чтобы влезть по уши в это тухлое дело, которое еще вчера и делом-то не являлось".

В этом доме, в соседнем подъезде, произошел несчастный случай. Пожар. Был обгоревший труп. Никому не пришло в голову заподозрить криминал. В доме часто выключают электричество. Почти в каждой квартире имеются запасы свечей и керосиновые лампы. Пожарные уверяли, что возгорание произошло от разлитого керосина. Свет выключили, потом включили.

Погибший получил сильнейшую элект