Глава: 2
2
В понедельник Настя Каменская проснулась, как всегда, разбитая, она
была настоящей "совой", засыпала поздно, и подъем в семь утра был для нее
мучительной процедурой. Настя с трудом вытащила себя из сна и, тяжело волоча
ноги, поплелась в ванную.
Господи, как же противно на себя смотреть. Лицо припухшее, под глазами
мешки - угораздило же выпить на ночь две чашки чая, знает ведь, что за два
часа до сна нельзя ни капли жидкости, иначе к утру лицо отекает. Ох как
хочется спать...
Настя встала под душ, включила воду, сначала горячую, потом прохладную,
и стала терпеливо ждать, пока организм проснется. Обычно на это уходило
минут десять. Вяло орудуя зубной щеткой, Настя попыталась умножить тридцать
семь на восемьдесят четыре. Сбилась. Сонный мозг отказывался производить
простейшие операции. Сменила числа и попробовала еще раз. Получилось. Начала
перемножать трехзначные числа. Процесс пробуждения шел успешно, потому что
произведение получалось с первой попытки. Последняя проверка - вспомнить
десять слов на шведском языке. На этот раз Настя называла про себя слова,
обозначающие предметы кухонного обихода. Вообще-то она не учила шведский
язык, равно как и множество других, но любила запоминать слова, как она сама
признавалась, для умственной гимнастики. Настя знала примерно по пятьсот
слов из всех европейских языков. Дело в том,, что ее мать была уникальным
специалистом по составлению программ компьютерного обучения иностранным
языкам, и все свои идеи и методические находки профессор Каменская пробовала
и отрабатывала на дочери.
На девятом слове Настя почувствовала, что замерзает, - вода оказалась
слишком холодной. Она напрягла память, извлекла из ее недр шведский синоним
слова "сито" и быстро схватила полотенце.
Полдела сделано, мозг приведен в рабочее состояние. Теперь нужно
заставить тело двигаться. Настя пошла на кухню и принялась молоть кофе. Пока
закипала вода, она открыла холодильник, вытащила пакет апельсинового сока и
лед. Удовольствие, конечно, дорогое, в который раз отметила Настя, пакета
хватает на четыре дня, если пить сок только по утрам, а это две тысячи без
малого в месяц. В мае она была в отпуске, никуда не поехала, вместо этого
взяла "халтуру" - перевод с французского детективного романа Шарля
Эксбрайя, и весь гонорар тут же истратила на такие вот дорогие удовольствия:
купила тридцать пакетов сока, несколько банок кофе, три блока хороших
сигарет. А еще Наст? купила свой любимый мартини - единственный напиток, от
которого она получала наслаждение.
Тело медленно, как бы неохотно, отзывалось на каждый глоток ледяного
кисло-сладкого сока. Под горячий кофе дело пошло совсем на лад, а после
первой сигареты Настя почувствовала себя совсем хорошо.
Позавтракав, она скинула халат и снова подошла к зеркалу. Отечность
спала, на себя уже можно смотреть без отвращения: Настя критически
разглядывала свое отражение. Что ж делать, не дал Бог красоты. И ведь нет в
ней откровенно уродливого. Черты лица правильные, фигура ладная,
пропорциональная, с длинными ногами, тонкой талией. Все в отдельности было
хорошо, а вот вместе складывалось во что-то неприметное, стандартное,
гладкое - глазу не за что зацепиться. Явным дефектом были только светлые
брови и белесые ресницы, но, даже подкрасив их, Настя казалась серой мышкой.
Мужчины на таких не оглядываются.
Натянув джинсы и футболку, сделав легкий макияж, Настя Каменская
отправилась на работу.
x x x
Собирался на работу и Виктор Алексеевич Гордеев, начальник отдела МУРа,
- невысокий, круглоголовый, почти совсем лысый, с солидным брюшком, имевший
среди подчиненных прозвище Колобок.
Виктор Алексеевич был ярким олицетворением, можно сказать, живым
воплощением, истины об обманчивости внешности. Из пятидесяти трех прожитых
лет тридцать два года он служил в милиции, и из этих тридцати двух лет
двадцать шесть работал в уголовном розыске. За двадцать шесть лет он понял,
как нужно раскрывать преступления, поэтому, когда он возглавил отдел в МУРе,
работа под его руководством пошла куда успешнее, чем до него. Мягкий,
неизменно доброжелательный, Гордеев был фантастически злопамятен и
недоверчив. А кроме того, он никогда и ничего не боялся, потому что был
весьма удачно женат.
История женитьбы Колобка являла собой подтверждение старой истины,
гласящей, что брак по расчету может быть счастливым, если расчет сделан
правильно. Дело в том, что Колобком Гордеев не стал. Он им родился. И вплоть
до окончания средней школы был неизменным предметом насмешек и издевательств
со стороны одноклассников. Закомплексованный, злой на весь мир, толстый, но,
несмотря на это, ловкий и сильный, Витюша Гордеев после службы в армии пошел
работать в милицию только потому, что это было в те времена престижно и
почетно и могло хоть как-то компенсировать чувство собственной ущербности.
Работая в милиции и став студентом вечернего отделения юрфака, Витя
избавился от насмешек, но продолжал страдать. Ему, низкорослому и толстому,
до обмирания сердца нравились высокие худощавые брюнетки. Особенно долго
мучился он от безответной любви к сокурснице Люсе Хижняк, в которой всего
было много: роста, каблуков, худобы, изящества и шарма. Все это сооружение
имело в высоту сто восемьдесят три сантиметра и казалось Гордееву
недосягаемым идеалом.
Прострадав курса прим
|
