Глава: 3
 оператив? - Юра свернул
на тему, которая показалась ему любопытной. - Она рассчитывала на
наследство?
- Не знаю, - вздохнула Людмила. -Это было до того, как я пришла
работать в институт. Она как-то обмолвилась об этом, вот и все. А я не стала
допытываться. Если вас интересуют ее мужчины, то вон тот, в серой рубашке,
видите, - ее последняя пассия. Работает в Российском бюро Интерпола.
Высокий блондин, полный такой, через два человека справа от вас -
преподаватель из нашей академии. С ним Ирина рассталась в прошлом году. В
смысле - роман у них закончился. А общаться, конечно, продолжают.
Продолжали, - поправилась опять Семенова. - Корецкого я что-то не вижу,
хотя уж он-то должен быть обязательно.
- Почему? - насторожился Юра. - Кто такой Корецкий?
- Женя Корецкий -врач-хирург из нашей ведомственной поликлиники. Это
был самый длительный роман у Ирины, дольше даже, чем она замужем пробыла.
Женя наблюдает ее отца, Сергея Степановича. Печень. Так что он по-прежнему
вхож, так сказать, в дом.
- Послушайте, - взмолился Коротков, - у вашей подруги был хоть один
роман вне милицейского круга или она специально себе любовников из МВД
выбирает?
- А других-то где взять? - возразила Людмила. - Вся жизнь только
дома и на работе. С другими и познакомиться негде. Это в двадцать лет бегают
на дискотеки и студенческие вечера. А в нашем возрасте обходятся
профессиональным кругом. Ирина однажды привезла роман из отпуска. Долго
потом на воду дула, так обожглась. С виду интеллигентный, красивый,
неглупый, а оказался дважды судим. Видели бы вы, что с ней было!
- А что было? Переживала сильно? - поинтересовался Юра.
- Да ни одной минуты. Мгновенно порвала с ним. И не за то, что судим,
судимости-то были автотранспортные, а за то, что скрывал и замуж звал,
собирался развестись. Должен ведь был понимать, что ей, майору милиции,
иметь дважды судимого мужа не с руки.
- Как же она узнала о судимостях, если он скрывал?
- Случайно. Это ее взбесило. Ирина терпеть не могла, когда ее
принимали за дурочку. Этот Валера был, насколько мне известно, единственным
мужчиной, с которым она по-настоящему рассталась. Как отрезала. А все
остальные даже и не догадываются, что их роман с Ирой закончен. Я ведь уже
говорила, она ни с кем не обостряла отношений. Вот и создавала у Своих
"бывших" иллюзию, что все по-прежнему, только обстоятельства не
складываются, то работы много, то командировка, то хаты пустой нет. Она к
ним ко всем искренне расположена, только спать с ними не хочет. Иначе разве
они были бы сейчас здесь, на кладбище?
Панихида подошла к концу. Шестеро плечистых мужчин подняли гроб на
плечи, и провожающие двинулись к могиле. Юра поискал глазами ребят из
оперативно-технического отдела, которые вели съемку похорон скрытой камерой.
- Посмотрите внимательно, Людочка, - попросил Коротков. - Здесь
много людей, которых вы не знаете?
- Почти никого, - быстро ответила она. - В основном все наши,
институтские. Вот девочки из информационного центра, у них Ира брала стати-
стику. Те, что рядом с отцом, - родственники. Следом за нашим начальником
идет мужчина - его я не знаю. И в самом конце двое с большими гладиолусами
n их тоже впервые вижу. Странно все-таки, что нет Корецкого.
Коротков остановился. Он сам не понимал, почему ему так не хочется
отпускать от себя Люду Семенову, доверчиво опирающуюся на его руку. Но
дальше тянуть уже неприлично.
- Спасибо вам, Люда, - тихо сказал он. - Не буду больше вас терзать.
Вы идите, попрощайтесь с Ириной. А мне пора.
Он прошел сквозь медленно двигающуюся толпу, на секунду замедлив шаг
сначала возле невысокого смуглого мужчины в роговых очках, потом
приостановился около двоих с огромным букетом гладиолусов, почти полностью
закрывавшим их лица. Теперь он был уверен, что видеокамера зафиксирует всех
троих крупным планом.
Шагая по Крестовскому мосту и почти задыхаясь от заполнявшего легкие
тяжелого зноя, Юра Коротков пытался настроиться на дело Плешкова, которому
предстояло посвятить часть дня. Но мысли съезжали куда-то в сторону, упорно
выталкивая на поверхность тихий голос: "Я не шучу. Женитесь на мне".
x x x
"...Она тянула на себе весь план отдела. Свои темы закрывала, к чужим
подключалась. Пахала как ломовая лошадь. В субботу выходила, в воскресенье,
на праздники брала работу домой. Начальник наш на нее буквально молился. А
она стеснялась лишний раз с работы отпроситься..."
"Боялись ее очень, особенно если давали ей тексты на рецензирование.
Ирина Сергеевна въедливая была необыкновенно, к каждому слову цеплялась.
Когда она мне диссертацию вернула, там все поля были карандашом исписаны,
представляете? Все поля на каждой странице. А в конце еще несколько листов
вложено с замечаниями. Это не потому, что я такой особенно тупой. Она все
диссертации так читала. Зато все знали, что если учесть ее поправки и
замечания, то работа пройдет без сучка без задоринки. Ей поэтому многие
старались свои диссертации подсунуть, она никому не отказывала, хотя и своей
работы у нее всегда было много. Были, конечно, такие умники, которые, забрав
у нее диссертацию с замечаниями, всем говорили, что "сама Филатова читала",
а не поправили ни одной буквы. У
|
