Сидя в своем кабинете, Настя уныло смотрела в окно, за которым теплый слякотный декабрь упорно мешал городу выглядеть по-зимнему красиво и по-предновогоднему празднично. Стажер Мещеринов все еще сидел в архиве.

Видно, испугался страшных рассказов про сложности изучения уголовных дел и выполнял задание с чрезмерной тщательностью.

Разглядывая автомобили, припаркованные перед ажурной оградой, она обратила внимание на новенький красный "БМВ", которого раньше никогда не замечала. Тупо уставившись в сверкающее красное пятно на фоне грязной серой улицы, она продолжала размышлять о деле Ереминой и о том, как ей вести себя с коллегами.

- О чем задумалась, мыслительница? - раздался голос Юры Короткова, того самого, который ютился всей семьей вместе с парализованной тещей в крохотной квартирке и терпеливо ждал, когда вырастут дети и можно будет вступить в новый брак.

- Да так, ни о чем, - улыбнулась Настя. - Вот увидела на улице новенький "БМВ" и раздумываю, кто же это прикатил на такой роскошной тачке в нашу богадельню.

- А ты разве не знаешь? - удивился Юра. - Это наш Лесников. Купил недавно новую машину.

- Да что ты? - Теперь пришел ее черед удивляться. - Это с нашей-то зарплаты?

Коротков пожал плечами.

- Любишь ты чужие доходы считать, Аська, - неодобрительно сказал он.

- У Игоря, между прочим, вполне состоятельные родители, а жена - классный модельер, работает у самого Зайцева и зарабатывает соответственно.

Это ты у нас девушка самостоятельная и рассчитываешь только на свой бюджет, а все остальные - люди семейные, мало ли какие деньги у них водятся.

Дверь снова открылась, на пороге возник Игорь Лесников.

- Я тебя, Коротков, по всем кабинетам обыскался, а ты, оказывается, у Анастасии торчишь, - укоризненно сказал он.

- О, легок на помине! - расхохотался Юра. - А мы как раз твою машину обсуждаем.

Игорь, казалось, пропустил реплику мимо ушей.

- Я тебя в последнее время редко вижу, - обратился он к Насте. - Раньше, бывало, целыми днями в кабинете сидишь, а теперь все бегаешь где-то. Это из-за Ереминой?

Настя молча кивнула, опасаясь, как бы не пришлось вдаваться в подробности.

- Ну и как, успешно? Откопала что-нибудь?

- Практически ничего. Глухое дело. Потянем еще до третьего января, пока два месяца не истекут, а там Ольшанский дело приостановит, и кончатся мои мучения. Надоело бегать, я сидячую работу больше люблю.

- Ну, это известно, - усмехнулся Лесников. - О твоей лени легенды ходят. По-моему, ты всех нас дуришь, Анастасия.

- Ты о чем? - Настя округлила глаза, стараясь справиться с внезапным противным холодом в желудке.

- О том, что ты на работе французские романы читаешь, вместо того, чтобы делом заниматься. Что, будешь отрицать? Я к тебе за последние дни как ни загляну - все время у тебя на столе книжечки в ярких обложечках с латинскими буковками. Только не надо мне рассказывать, что это нужно для раскрытия убийства Ереминой, я все равно тебе не поверю. А ты, Коротков?

- Что - я? - недоуменно спросил Юра.

- Поверишь, что чтение французских романов помогает в сыщицкой работе?

- Да кто его знает. Аське, может, и помогает. У нее голова непонятно как устроена.

Снова открылась дверь, на этот раз зашел Володя Ларцев.

- Вот я вас и застукал! Сыщика ноги кормят, а вы тут посиделки устроили у Аськи под крылышком.

- А ты сам-то где, в бегах, что ли? - отпарировал Лесников. - Под то же самое крылышко и примчался.

- Я по делу. Ася, у тебя какой размер обуви?

- Тридцать седьмой, а что? - растерялась она от неожиданности.

- Здорово! - обрадовался Ларцев. - А лыжные ботинки у тебя есть?

- Да у меня их сроду не было. Надо иметь больное воображение, чтобы представить меня на лыжах.

- Ах ты, жалость какая! - огорчился тот. - У Надюшки на уроках физкультуры лыжная подготовка начинается, а у нее ботинок нет. Прошлогодние малы, а покупать на один год - дорого. Они стоят черт знает сколько, а к следующему году опять малы будут. Она же растет. Обидно, - вздохнул он, - думал у тебя одолжить, но не повезло. Ничего не попишешь. Кстати, Ася, как тебе с Костей работается?

- С Ольшанским? Нормально.

- Не давит он на тебя?

- Нет, не замечала.

- Ты знаешь, он иногда бывает грубоват...

- Вот это я как раз заметила. Он что, жаловался на меня?

- Ну что ты, он очень доволен твоей работой. Чем это ты его так расположила к себе?

- Неземной красотой, - отшутилась Настя, начиная нервничать.

Каждый из них так или иначе пытался вывести разговор на дело Ереминой. Что это, обычный интерес к тому, как идут дела у их коллеги, или что-то другое? И у кого из них? Или у всех сразу? "О Господи, - взмолилась она про себя. - Хоть бы они ушли и оставили меня в покое. Еще не хватало, чтобы ктонибудь из моих ребят сейчас позвонил".

К счастью, когда объявился Андрей Чернышев, в кабинете снова стало пусто. По его лицу Настя поняла, что он чем-то сильно разозлен.

- Кофе хочешь? - предложила она.

- Не хочу. Послушай, Каменская, ты, может быть, гениальный сыщик, но зачем ты делаешь из меня идиота? Ты что, всерьез считаешь, что ты одна умная, а у нас у всех по полторы извилины в голове?

Настя замерла от недоброго предчувствия, но постаралась сохранить спокойствие.

- Что случилось, Андрюша?

- Что случилось? А то, что ты странно себя ведешь. Да, ты в нашей группе старшая, тебя Гордеев назначил, но это не означает, что имеешь право скрывать от нас, в частности от меня, информацию.

- Я тебя не понимаю, - хладнокровно ответила она, чувствуя, как начинают дрожать руки. Ведь говорила же она Гордееву, что не может работать так, как он того требует.

- Почему ты не сказала мне, что Олег изъял у вдовы К