Сторонники Моше пригорюнились, "беспомощная пауза" зависла над Раввинским Судом, и тут в происходящие безобразия смело вмешался Пинхас, почтительно обратившийся к двоюродному дедушке: "Учил ты нас, наш Учитель, что вступающего в интимные отношения с арамейской женщиной (т.е. с женщиной из народа идолопоклонников) убивают ревнители". Моше в ответ высказался в том смысле, что, мол, ты вспомнил, ты и действуй", и будущий лауреат премии мира отправился в шатер Зимри с копьем, на котором и вынес на всеобщее обозрение грешных любовников, смертельно раненых, висящих на древке на проткнутых срамных местах. Далее в святой Торе совершенно прямо написано, что этот леденящий кровь поступок Пинхаса, этот удар копья был наделен такой мистической и практической силой, что мгновенно остановил и разврат, и идолопоклонство, и эпидемию. Шокированные страшной скульптурной группой, застрявшей под острием, предки с повинными головами вернулись в семьи, и вопрос, который неминуемо задается (не в зависимости от отношения к ассимиляции и ритуальным убийствам) - как Творец мог назвать такого человека "мирным", о каком вообще "шаломе" идет речь??

В этом месте автор, который более не в силах устоять перед всезатопляющей волной юношеских воспоминаний, переносится в свою религиозную школу, в свою ешиву, чей руководитель образца пять тысяч семьсот ... какого-то года уже начал субботний урок по недельной главе "Пинхас". Этот классический американский раввин (т.е. рабай) обращается к ученикам по-особому, влюблено выговаривая удивительное словцо, перекочевавшее вместе с евреями из святого языка в идиш, а потом - в довершение - перелетевшее океан, чтобы обзавестись респектабельностью и чарующим (а не рычащим) английским звуком: "Б о х р и м!" - в переводе "юноши - ученики ешивы": "Шолом, мир - это