В "Историях рабби Нахмана", когда речь заходит о Царской дочери, говорится главным образом об отношении Шехины - как души всего живого и души Израиля - и еврейского народа, а особенно - праведника своего поколения, Мессии.

В любом случае следует помнить, что сравнений, образов и связанных с ними иносказаний и символов очень много. Небольшую часть их рабби Нахман использует открыто, на другие лишь намекает, не говоря о многочисленных символах и сравнениях, которые открываются пониманию лишь в контексте, выходящем за пределы рассказа.

Разбиение и падение

Мир в наши дни лишен целостности - это касается также еврейского мира - и ожидает Избавления. Оно равносильно падению занавеса, скрывающего Б-жественную реальность. Критические моменты разбиения, с которого начинается "сокрытие лица", служат одной из центральных тем Каббалы. Каббала углубляет и расширяет то, что сказано об этом в Писании и позднейшей еврейской литературе. У этих критических моментов, несмотря на то, что они разворачиваются в исторической последовательности, есть общий архетип - они связаны с утратой относительного совершенства, падением с высоты. Однако это падение не фатально, ибо сказано: "Семь раз падет праведник и восстанет". За падением следует подъем, предпосылки для которого порой создает само падение.

Большое внутреннее сходство послужило причиной того, что одними и теми же символами обозначают не совсем тождественные критические моменты, которых, в общей сложности, четыре. Первый кризис разразился при сотворении мира. По сути, он и был его орудием, инструментом сотворения того мира, в котором сокрыто лицо Всевышнего. Этот кризис, о котором много говорится в Лурианской каббале, называется в ней "разбиением сосудов", крушением мира как вместилища Б-жественного света, ибо высшие силы "упали и разбились" перед его сотворением. "Искры святости", разлетевшиеся при этой катастрофе, служат строительным материалом для нашего мира. Однако не все они, а лишь их часть, ибо некоторые пали так низко, что оказались в плену у вещного мира, чье существование, и даже зло, заключенное в нем, они поддерживают. Освобождение, избавление этих искр из неволи - задача каждого человека и всего Израиля. Вторая в ряду катастроф - "грех древа познания". Это катастрофа человека, утратившего цельность и совершенство, низвергнутого из Эдема в мир неопределенности, относительности. Здесь он обречен колебаться между добром и злом, не в силах провести четкого различия между ними, ибо потерял ясность взгляда. Третья катастрофа - "грех золотого тельца". После невиданного подъема, связанного с дарованием Торы (в оп