Глава: 20
 емлю кусок плиопленки, чтобы можно
было сесть, разломили плитку шоколада и зажгли под чайником термальную
капсулу.
Вообще-то здешнюю воду, равно как и воду самого вонючего низинного
болота, можно было не кипятить. Несколько местных болезней, которым были
подвержены люди, вызывались микробами, обитавшими исключительно в воздухе.
Это была хорошая сторона биохимической медали, плохая же заключалась в
том, что лишь ничтожный процент местной растительности был пригоден в пищу
человека. С животными дело обстояло лучше, поскольку человеческий желудок
справлялся с большей частью экзотического белка, но ни одно из местных
животных не могло полностью утолить голод, а большинство было так же
ядовито, как и растения.
К плохой стороне медали относилось и то обстоятельство, что некоторые
из Растумских хищников находили человеческое мясо очень приятным на вкус.
замерз, промок и устал.
- Для пояса облачности характерна значительная водная эрозия, -
сказал он. - Скалы там рыхлые и имеют тенденцию крошиться. Я думаю, нам
следует надеть шиповки и связаться веревкой, - Свобода вздохнул. - Не
обижайтесь, но я бы не прочь иметь более опытного в альпинизме партнера,
чем вы.
- Вы могли бы привлечь к поискам Хирояму, разве нет?
- Я не стал этого делать. Если бы я его попросил, он бы пошел со
мной, но я не стал. Я вообще ему ничего не говорил.
Коффин стиснул челюсти. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь воем и
свистом ветра, а также звуками падающей и журчащей воды.
Едва справившись с собой, Коффин равнодушно спросил:
- Почему? Чем больше людей участвуют в поиске, и чем искуснее они в
альпинизме, тем больше шансов на успех.
- Да. Но у Сабуро тоже есть семья. И если мне не суждено вернуться,
он продолжит работу на шахте и тем самым будет обеспечивать мою семью
средствами к существованию.
- Члены вашей семьи в состоянии работать сами. Рабочие руки на этой
планете нужны повсюду.
- Я не желаю, чтобы Джудит где-то работала. То же самое касается и
моих детей - я имею в виду моих собственных детей, которые еще не
подросли.
- Это интересно. Я чувствую, что вы считаете меня главным виновником
происшедшего и всячески стараетесь подчеркнуть, что я не любил Дэнни, а
между тем вы никогда не скрывали неприязни к своим старшим детям.
- Я полагаю, вы не настолько глупы, что вам нужно объяснять, в чем
тут причина. Да, я считаю истинно родными только младших детей, потому что
я создал их по своему образу и подобию. И я намерен сделать все, чтобы у
них было беззаботное детство.
- Другими словами, вы хотите, чтобы они росли паразитами?
- Клянусь Богом! - Свобода привстал. - Либо вы возьмете свои слова
обратно, либо я немедленно возвращаюсь домой.
- Вы не можете этого сделать, - ядовито прошептал Коффин.
- Какого черта!
- Вспомните разговор с мэром Вульфом. Скажите еще спасибо, что ваш
грех не был наказан более жестоким образом, чем этот.
- Ах ты, чертов святоша! Ты, оказывается, еще и подслушивать умеешь!
А ну-ка, приготовь свои кулаки! Давай, поднимайся, пока я не двинул, как
следует, по твоему тощему пузу!
Коффин покачал головой.
- Нет. Тут не место для драк.
Вокруг клубился туман, образуя водовороты и завихрения. Чайник
закипел, и Коффин высыпал в него заварку. Свобода, стоя над своим
противником, тяжело дышал.
Внезапно голова Коффина поникла, и краска стыда залила его лицо.
- Извините, - пробормотал он. - Я нечаянно услышал ваш разговор. Я
просто непроизвольно прислушался. Но это не мое дело. Я буду, разумеется,
молчать об услышанном и, вообще, не должен был говорить об этом. Обещаю,
что это никогда не повторится.
Свобода закурил, снова опустился на корточки и молчал до тех пор,
пока чай не стал готов, и в его руках не очутилась полная чашка. Затем, не
глядя на Коффина, он сказал:
- Хорошо, я согласен, что это не место для ссоры. Но никогда не
называйте мою семью семьей паразитов. Неужели женщину - вдову, - на плечах
которой домашнее хозяйство и дети, можно назвать паразиткой?
- Но... - запротестовал было Коффин.
- И неужели паразитами можно назвать детей, которые учатся в школе? -
вновь перебил его Свобода.
- Полагаю, нет, - сказал Коффин, но в голосе его не чувствовалось
особой искренности.
- Конфликт между нами можно назвать конфликтом квази-культур, -
заметил Свобода, пытаясь улыбнуться и разрядить обстановку. - Вы, фермеры,
имеете тенденцию быть в дурных отношениях с нами, предпринимателями,
потому что мы являемся для вас конкурентами в плане машин, которых все еще
не хватает. Однако, существует еще и значительное различие в наших
жизненных позициях, которые со временем усугубляются. Я считаю, что это -
неизбежно. Люди с более научным складом ума непроизвольно стремились
избрать для себя работу, не связанную с сельским хозяйством. По своей сути
они, как мне кажется, более прагматичны и гедонистичны. Я часто слышу, как
хозяева ферм и ранчо сетуют на то, что Высокогорье Америки превращается в
еще одну механизированную и пролетаризированную
|
