Кротов ждал багаж. У него было два здоровенных чемодана с подарками - для Лизы, Лены, Веры Федоровны, и еще куча всяких сувениров для друзей и сослуживцев. Его огорчало только одно - Лена не будет встречать его в аэропорту, она должна прилететь только через четыре дня. Он решил, что сегодня как следует отоспится, а завтра утром отправится к Лизе в дом отдыха. Он ужасно соскучился по своему семейству.

Было начало первого ночи, когда он наконец выкатил свою тележку с двумя здоровенными чемоданами в толпу встречающих. И сразу увидел Мишаню. По его лицу он понял: произошло что-то плохое. Очень плохое. Хотя Сичкин и пытался скорчить дурацкую улыбку, хотел оттянуть неприятный момент хоть чуть-чуть...

На стоянке ждала черная "Волга". Шофер Коля Филиппов, которого сослуживцы много лет называли Филей, широко заулыбался, вылез из машины и открыл багажник, чтобы положить туда чемоданы.

- Здрасьте, Сергей Сергеич, как долетели?

- Привет, Филя, нормально, - Кротов быстро пожал ему руку.

Чемоданы уложили, сели в машину, и Мишаня продолжил свой рассказ, начатый еще в здании аэропорта. Он старался не упускать важных деталей, но и не вязнуть в многочисленных подробностях.

У Сокола Филя сделал небольшой маневр - проскочил на перекрестке прямо перед черной громадиной грузовика и газанул.

- Между прочим, за нами наглый "хвост", - - заметил он, не оглядываясь, - от самого Шереметьева прет джип с "братками", мать их...

- Свяжись с гаишниками, пусть отсекают, - сказал Кротов, - номер разглядеть успел?

- Обижаете, Сергей Сергеевич!

"Волга" уже въезжала на площадь перед Белорусским вокзалом.

- Иевлева жалко, - вздохнул Мишаня, - хороший был мужик. Слушай, Серега, ты думаешь, это тоже работа Градской? Может, просто совпадение? Тюменские фээсбэшники говорят, Кудряш принял американца за кого-то не того. У него ведь, у Кудряша, крутые дела в Америке. Странно, что он этого профессора так спокойно выпустил... Знаешь, он еще сейчас здесь. И его никто не трогает. Я виделся с ним, у него, бедного, чуть инфаркт не случился. За Ленку переживает...

- Мишань, как у тебя с английским? - спросил Кротов.

- Я в школе немецкий учил. С этим Барроном пообщался немного совсем, через переводчика. Но вообще, он знает больше, чем я думал. Надо будет тебе с ним прямо завтра утром повидаться.

- Филя, - обратился Кротов к шоферу, - ты знаешь, как отсюда быстрее выехать на Волоколамку?

- Понял, Сергей Сергеевич, я и дом отдыха тот знаю. Сейчас дорога пустая, за час доберемся. А с тамошней охраной связаться не хотите?

- Нет. Охрана там наверняка уже купленная. Оружие есть у кого-нибудь?

- Моя пушечка при мне, - отозвался Филя.

- Моя тоже, - кивнул Сичкин. - Слушай, Серега, а куда ты собираешься отвезти Лизу с Верой Федоровной?

- Это уже дело десятое, - проговорил Кротов сквозь зубы, - сейчас главное, чтобы они были еще там. Филя, не сворачивай! Кажется, опять "хвост"! - Кротов заметил, что к ним прилипла вишневая "Тойота".

- Может, группу поддержки вызвать? - спросил Филя.

- Попробуем сами, быстро и тихо. Выезжай на Тверскую и спокойно дуй к Петровке. Оторвешься только на минутку, на Чехова. Мы там с Мишаней выйдем, а потом ты эту "Тойоту" спокойненько довозишь до Петровки. Судя по "хвостам", они уже поняли, что я здесь. Главное сейчас, чтобы мы первые успели.

Кротов протянул руку через спинки сидений и взял у Фили радиотелефон.

- И пушку мне свою одолжи, будь другом, - попросил он, набирая номер.

Через пятнадцать минут трое бандитов в вишневой "Тойоте" забеспокоились. "Волга", которую они так удачно вели, испарилась где-то за Маяковкой. Но вскоре облегченно вздохнули: "Волга" пилила себе по Чехова, на малой скорости. Скорее всего она направлялась к Петровке. А куда ж еще?

На пересечении Садового кольца и Каляевской улицы, за двумя стекло-бетонными башнями, в одной из которых находится знаменитый на всю Москву музыкальный магазин "Мелодия", прячутся старые, дореволюционные дома с уютными проходными дворами. В один из таких дворов почти бесшумно въехал неприметный серенький "жигуленок". Он слегка притормозил, в него сели Кротов и Сичкин. За рулем был их знакомый, старший лейтенант Гончар. Через двадцать минут "жигуленок" уже мчался по пустому Волоколамскому шоссе на предельной скорости.

К высокой чугунной ограде дома отдыха они подъехали в начале третьего ночи. Машину остановили перед поворотом, подальше от ворот. Гончар остался сидеть в "жигуленке", Кротов и Сичкин быстро перемахнули через ограду. Обойдя здание, они обнаружили, что дверь главного входа заперта. Был еще вход через кухню, но там висел большой амбарный замок. Кротов задрал голову вверх и оценивающе оглядел шаткую пожарную лестницу, но тут Мишаня заметил, что приоткрыта широкая форточка над одной из секций застекленной столовой. Вера Федоровна спала очень чутко. Она проснулась от тихого, осторожного стука в дверь, зажгла маленькое бра над кроватью и посмотрела на часы. Было без двадцати три, "Может, показалось?" - подумала она и хотела уже погасить свет, но стук повторился.

Она накинула халат и босиком, на цыпочках, подошла к двери.

- Кто там? - спросила она шепотом.

- Вера Федоровна, откройте, это Сергей, - еле слышно ответили за дверью.

- Господи, Сереженька! Ты вернулся! А что случилось? Почему?..

Она щелкнула английским замком. Сергей быстро проскользнул в номер, вслед за ним - Мишаня Сичкин. Дверь тут же заперли.

- Вер