|
 |
|
| |
|
|
Андерсон, ПОЛ: Тау Ноль.
Главы: [ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ]
|
Глава: 12
 ал его.
- Откуда тебе знать, сколько нужно другому человеку? У тебя нет
чувствительности, которой Господь наделил таракана. Знаешь ли ты хоть одну
чертову подробность про Эмму? Я знаю. Я знаю, что она замечательная,
храбрая женщина... которая прекрасно может судить о собственных
потребностях и руководить своими поступками... она не нуждается в том,
чтобы ты руководил ее жизнью вместо нее. - Вильямс показал пальцем. - Вот
дверь. Воспользуйся ею.
- Норберт, не надо. - Глассгольд выбралась из "гроба" и старалась
протиснуться между мужчинами. Реймон отодвинул ее в сторону и ответил
Вильямсу:
- Если делать исключения, то это должен решать корабельный врач. Не
вы. После этого случая ей в любом случае придется увидеться с доктором
Латвалой. Она может попросить его о медицинском заключении, позволяющем ей
так поступать.
- От него ничего не допросишься. Этот бездельник даже
транквилизаторов не прописывает.
- У нас впереди годы пути. Непредвиденные неприятности, которые мы
должны будем пережить. Если мы начнем зависеть от успокоительных
средств...
- Ты что, действительно воображаешь, что если за нами не
присматривать, мы все рехнемся и умрем? Большое спасибо, мы сами способны
принимать решения. Убирайся, я сказал!
Глассгольд снова попыталась вмешаться. Реймону пришлось схватить ее
за руки.
- Убери руки, скотина! - Вильямс бросился на него, сжав кулаки.
Реймон отпустил Глассгольд и отступил назад, в зал, где было место,
чтобы развернуться. Вильямс взвыл и бросился за ним. Реймон некоторое
время защищался от неумелой атаки, затем развернулся и нанес несколько
сильных ударов. Вильямс полетел на пол. Он рухнул бесформенной грудой,
икая. Из носа у него текла кровь. Глассгольд с причитаниями бросилась к
нему. Она опустилась на колени, прижала его к себе и подняла на Реймона
гневный взгляд.
- Храбрец! - презрительно бросила она.
Констебль развел руками.
- Я должен был позволить ему меня ударить?
- Вы м-могли бы уйти.
- Невозможно. Моя обязанность - поддерживать порядок на корабле. Пока
капитан Теландер не освободит меня от моих обязанностей, я буду выполнять
их.
- Прекрасно, - сквозь зубы сказала Глассгольд. - Мы идем к нему. Я
подам официальную жалобу.
Реймон покачал головой.
- Всем было объявлено, и все согласились, что капитана не следует
беспокоить из-за наших ссор. Ему нужно думать о корабле.
Вильямс застонал, окончательно придя в себя.
- Мы пойдем к первому помощнику Линдгрен, - сказал Реймон. - Я должен
подать жалобы на вас обоих.
Глассгольд сжала губы.
- Как пожелаете.
- Не к Линдгрен, - пробормотал Вильямс. - Линдгрен и он, они...
- Уже давно нет, - сказала Глассгольд. - Она больше не смогла его
выдерживать, еще до катастрофы. Она будет справедлива.
С ее помощью Вильямс оделся и добрался до командной палубы.
Несколько человек увидели их и спросили, что случилось. Реймон грубо
оборвал вопросы. Ответом ему были хмурые взгляды. Около первого же
аппарата вызова интеркома он набрал номер Линдгрен и попросил ее не
уходить из приемной.
Комната была крохотная, но звуконепроницаемая, подходящая для
конфиденциальных и неприятных разговоров. Линдгрен сидела за столом. Она
надела униформу. Флюоропанель освещала ее снежно-белые волосы. Голос,
которым она предложила Реймону начинать, после того, как все уселись, был
столь же холоден.
Он сжато изложил происшествие.
- Я обвиняю доктора Глассгольд в нарушении медицинских правил, -
закончил он, - а доктора Вильямса в нападении на стража порядка.
- Бунт? - спросила Линдгрен.
Вильямс испугался.
- Нет, мадам. Хватит обвинения в нападении, - сказал Реймон. И
повернулся к химику: - Считайте, что вам повезло. Мы с психологических
позиций не можем себе позволить проводить суд, а обвинение в бунте требует
суда. По крайней мере, пока вы будете продолжать так себя вести, это
невозможно.
- Достаточно, констебль, - бросила Линдгрен. - Доктор Глассгольд,
прошу вас изложить вашу версию.
- Я признаю свою вину в нарушении правил, - твердо заявила она, - но
я прошу пересмотреть мое дело - как и дела всех - на что мы имеем право
согласно Уставу. Я требую, чтобы мой случай рассматривал и решал не доктор
Латвала единолично, а бюро офицеров и моих коллег. Что касается драки,
Норберт был явно спровоцирован и стал жертвой чистой злобы ради злобы.
- Что вы утверждаете, доктор Вильямс?
- Не знаю, как можно подчиняться вашим дурацким пра... - Американец
сдержал себя. - Прошу прощения, мадам, - сказал он немного невнятно из-за
разбитых губ. - Я никогда не знал на память правила поведения на
космическом корабле. Я полагал, что здравого смысла и доброй воли
достаточно. Возможно, Реймон формально прав, но я уже почти дошел до
предела, терпя его твердолобое вмешательство.
-
|
|
|
|
|
