|
 |
|
| |
|
|
Андерсон, ПОЛ: Люди ветра.
Главы: [ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ]
|
Глава: 3
 Врат Бури: поросшие темным лесом долины,
утесы и ущелья, пики, которые сверкали снежной белизной, голубизной
водопадов, чьи воды походили на лезвие ножа, серебром ледников.
Ветер тянул свою песню и уносил прочь облака, позолоченные Лаурой, а
воздух был свежим и острым.
Неслышными тенями неслись они по миру. Итриане пьянеют от свежего
воздуха. Он наполняет их уверенностью и силой. Он заставляет расправлять
их крылья до отказа, так, что ощущается напряжение мышц.
Он сказал:
- Если бы я принадлежал к роду Аринниана, я бы непременно обвенчался
с тобой теперь же, до того, как взойду на корабль. Но ты месяцами не
будешь в любовном периоде, а к тому времени меня, может быть, не будет в
живых. Я не хочу приносить тебе горе.
- Ты думаешь, я буду меньше скорбеть, если не стану носить титул
"вдовы"? - Ответила она. - Я хотела бы иметь право на то, чтобы
возглавлять твой памятный танец. Ибо именно я знаю, какую часть этих небес
ты любишь больше всего!
- И все же могут возникнуть всякие нежелательные вопросы:
обязательства по отношению к моему роду и тому подобное. Нет! Станет ли
наша дружба менее крепкой от того, что какое-то время ты не будешь
считаться моей женой?
- Дружба. - Пробормотала она. Потом с жаром проговорила: - Той ночью
я мечтала о том, чтобы мы были людьми.
- Как? Вечно внизу?
- Вечно связанные узами любви!
- Кх-Хъянг! Я питаю глубокое уважение к Аринниану, но иногда я
сомневаюсь: не слишком ли много времени он проводит с тобой с самого
детства. Если бы Литран не взял тебя с собой, когда у него было дело в
Грее. - Увидев, как поднялся ее хохолок, Водан не договорил фразу и
закончил уже другим тоном: - Да, он твой преданный друг. Это делает его и
моим другом. Я лишь хочу предупредить тебя. Не пытайся быть человеком.
- Нет, нет! - Айат почувствовала, что теряет высоту. Помогая себе,
она взмахнула крыльями и рванулась к сверкающему за деревьями пику, так
что свежий ветер заиграл и загудел вокруг нее.
Она мчалась вперед, чувствуя, как напрягается и наливается силой
каждый ее мускул, наполняя тело невыразимой радостью, а небеса раскрывают
ей свои объятия.
Она радостно рассмеялась.
Водан нагнал ее.
- Разве я бы смогла отказаться от этого? - Весело воскликнула она. -
Или ты?
Экрэм Саракоглу, имперский губернатор сектора Пакис, уже некоторое
время намекал на то, что хотел бы встретиться с дочерью адмирала флота
Хуана де Иесуса Кайал и Поломарес.
Она прибыла из Нью-Мексико для того, чтобы стать официальной хозяйкой
и домоправительницей своего овдовевшего отца после того, как он уехал из
штаб-квартиры на Эсперансу и снял дом во Флервиле.
Назначенная дата была отклонена.
Дело было не в том, что адмирал не любил губернатора - они хорошо
ладили между собой - или не одобрял его намерений, несмотря на его
чрезвычайную гордость и пристрастие к женскому полу.
Сама Луиза принадлежала к числу тех людей, которые в случае крайней
необходимости пустят в ход все, чтобы защитить свою гордость и честь. Дело
было просто в том, что оба мужчины были совершенно завалены работой.
Наконец их помощники оказались настолько хорошо подготовленными, что
могли, казалось, справиться с делами сами, вот тогда Кайал и пригласил
Саракоглу к обеду.
Однако в последнюю минуту возникло еще одно препятствие. Адмирал
позвонил домой, сказав, что вынужден задержаться в офисе на пару часов.
Губернатор уже находился в пути.
- Ваше общество давно не может идти ни в какое сравнение даже с самым
чудесным обедом, - вкрадчиво проговорил Саракоглу, целуя Луизе руку. -
Уверяю вас, что это не имеет никакого значения.
Миниатюрная, она обладала прелестной фигурой и хорошеньким смуглым
личиком. А вскоре он узнал, что, несмотря на всю свою гордость, она умела
слушать мужчину и - качество еще более редкое - задавать ему поощряющие
вопросы.
К этому времени они бродили по саду.
Такие кусты роз и вишневые деревья вполне могли бы расти на Земле:
Эсперанса была настоящим кладом среди других планет-колоний.
Солнце Пано все еще стояло над горизонтом, находясь в периоде
середины лета, лучи его падали через старую кирпичную стену. Воздух был
теплым, пронизанным птичьим пением, сладким от наполняющих сад ароматов.
Высоко в воздухе проплыли одна-две машины. Но Флервиль был достаточно
мал, чтобы шум его транспорта не мог докучать в таком удаленном от центра
месте.
Саракоглу и Луиза неторопливо шли по выложенной гравием дорожке и
беседовали. За ними следили, вернее, их тайно рассматривали пожилые
дамы-гувернантки. Однако на некотором расстоянии за ними следовали не
дуэньи, а полностью вооруженный горпурианский наемник, от которого не
могли бы укрыться даже самые незначительные проявления флирта.
"Беда в том, - думал губернатор, - что она начинает брать курс на
искренность".
Сначала это было приятно. Она побуждала говорить о себе. "Да, именно
так, я являюсь графом Анатолии. Чест
|
|
|
|
|
